Северный комбайн с эстонскими корнями

В 1925 году в окрестностях деревни Онстопель произошло, казалось бы, рядовое событие. На бывших землях генерала Гернгросса обосновалось сообщество эстонских политических эмигрантов. Так сформировалась коммуна «Вальтер Клейн», названая по имени главы Военно-революционного комитета, стоявшего во главе неудачной попытки вооруженного восстания в Эстонии в конце 1924 года.

Люди с железными мускулами и любовью к машине

Казалось бы, ничем не примечательная коммуна, одна из нескольких сотен коллективных хозяйств, существовавших на территории Ленинградской области. Однако было одно важное обстоятельство– любовь коммунаров к механизации, технике, всевозможным агрегатам. Члены коммуны делали все, чтобы заместить ручной труд механизированным. Как писала газета «Ленинградская правда», «…Хозяйство артели представляет собой маленький заводской комбинат… Две маленьких турбинки вертят мельничные жернова и «собственной товарища Григорьева конструкции» перловый постав. Они дают энергию в кузницу, в механическую мастерскую, в водокачку (проведена канализация) и освещают электрическим светом не только помещения и улицы колхоза, но и соседнюю деревушку и сельскую школу».

Был в коммуне и свой трактор, с успехом замещавший лошадей при обработке земли. Однако рабочей силы при уборке урожая все равно не хватало. В результате колхозники несли  большие потери.

 

Выходом из неприятной ситуации могло бы стать использование комбайнов. К тому моменту они как раз начали поступать в СССР из США. Однако в силу различных причин они не могли полноценно использоваться для работы в природных условиях северных областей страны. Помимо дороговизны имевшиеся модели комбайнов плохо подходили для работы на небольших, каменистых полях. Не случайно колхозники мечтали о машине, которая могла бы совмещать операции жатвы и молотьбы урожая. Острая потребность в новой технике вкупе с изобретательским талантом членов коммуны натолкнули на мысль… создать необходимую технику самим.

Эта шальная мысль прочно осела  в головах колхозников, в первую очередь, председателя артели Михаила Григорьева и счетовода Юрия Анвельта. Немало бессонных ночей прошло, прежде чем родился чертеж комбайна. Но лишь в мае 1930 г. было решено сконструировать экспериментальный образец комбайна, который мог бы совмещать процесс косьбы и молотьбы.

Однако сказать было легче, чем сделать. Катастрофически не хватало необходимых деталей. Пришлось искать их… на городских барахолках.  Каждая командировка членов колхоза в Ленинград или Кингисепп заканчивалась посещением этих отнюдь не привлекательных мест.  Были перерыты горы железного лома, прежде чем удавалось найти необходимые шестеренки и цепи. Однако основная сложность заключалась в моторе.

Типовые комбайны тех лет — «Коммунар» или «Оливер» — помимо трактора, обеспечивавшего перевозку, имели еще и мотор. Здесь колхозные конструкторы и задумались. И на смену вопросу, где взять мотор, пришел еще более дерзкий: а нужен ли он вообще? Сам комбайн-то маленький, нельзя ли обойтись без него?

Здесь на помощь изобретателям пришел путиловский «Фордзон». Трактору решили дать двойную нагрузку: он должен был и комбайн везти и приводить его в действие. К передней части комбайна пристроили сноповязалку «Дерит». Внесли изменения в конструкцию молотильного аппарата и расположение барабанов. Это увеличило скорость и повысило чистоту работы.

Как товарищ Анвельт «сшиб с ног» американский комбайн

Наконец, в середине октября 1930 г. настал день первого испытания. Опытный образец комбайна подцепили к «Фордзону» и начали  работать. Колхозники пропустили один сноп, второй… Ко всеобщему изумлению, комбайн молотил лучше, чем стоявшие на вооружении обычные молотилки.   Комбайн довольно лихо косил и молотил хлеб, в котором было немало сорняков и влажность которого доходила до 33 процентов. Таких показателей в то время не достигал ни один американский комбайн.

У новичка были и другие преимущества перед заморскими агрегатами. Вес американского комбайна достигал 6 тонн, в то время как опытный образец весил всего 0,8 тонны.  Американский комбайн представлял собой, по сути, целый мини-завод: его могли перевозить лишь крупные тракторы, а его механизм приводился в движение специальными моторами. К тому же, работать он мог лишь на больших и ровных пространствах.

Всех этих недостатков было лишено детище колхозников из коммуны «Вальтер Клейн». Скромные размеры (4*1,3*1,3) вкупе с отсутствием мотора и возможностью работать на небольших и неровных полях вызвали большой интерес у наблюдателей.

Как писала местная газета в заметке «Район должен знать своих героев»,

… комбайн при испытании дал блестящие результаты. Производительность комбайна за 8 часов – 3,5 га… Обращает на себя внимание компактность… легкость и чистота работы молотильного аппарата, который работает чище имеющихся молотилок… Комбайн своим примитивным устройством вполне пригоден для работы на небольших и холмистых полях.

После первого испытания были устранены небольшие недостатки, после которых улучшенная модель (СКАГ-2) продолжила работать в колхозе, убрав в 1933 г. более 50 га зерновых культур.

«Этот комбайн – социальный заказ коллективизированной деревни»

Достаточно высокую оценку получил колхозный комбайн от специалистов всесоюзного института механизации сельского хозяйства. Подчеркивая его конструктивные достоинства, представители института отмечали, что «…превосходные результаты при испытании… говорят о высокой ценности и большом значении комбайна не только в интересах Ленинградской области и других влажных районов, но комбайн имеет всемирное значение, так как нигде не разрешена проблема применяемости комбайна в такой степени, как со стороны тт. Анвельта и Григорьева».

 Неудивительно, что уже 29 октября, спустя всего две недели после проведенных испытаний, было проведено специальное заседание экспертной комиссии, на котором была подчеркнута высокая ценность и большое будущее комбайна, а его изобретатели были приглашены на работу в институт.

На разработку и совершенствование конструкции северного комбайна были поставлены десятки инженеров.  Для лучшего освоения новой техники создавались специальные курсы для рабочих, где их знакомили с устройством комбайна. Особый курс обучения при Областном земельном управлении проходили будущие комбайнеры.

 

Самого пристального внимания колхозный комбайн удостоился со стороны властей, мечтавших сократить потери зерна при уборке в северных районах страны. Ярым сторонником использования комбайнов являлся С.М. Киров, заботившийся о том, чтобы Ленинградская область получила свой комбайн, приспособленный для влажной северной почвы. Как отмечал в 1935 г. Ю. Анвельт,

…Это была исключительная забота и внимание. Благодаря Кирову северный комбайн выходит теперь на колхозные поля. Такое же внимание и заботу мы чувствуем теперь и со стороны тов. Жданова. Он лично проверяет ход работы, и это сказывается на ее качестве».

В сжатые сроки были устранены незначительные конструктивные недостатки, и уже с середины 30-х годов начато массовое производство модели СКАГ-5 на заводах страны. В Ленинграде сборочными площадками стали заводы им. Котлякова и «Красная вагранка», совместными усилиями выпустившие 40 машин к середине 1935 года. Это позволило осенью того же года задействовать новую технику в уборочной кампании.

Годом позже, в 1936 году выпуск северных комбайнов освоил Люберецкий завод, успевший до начала войны выпустить около семи тысяч единиц техники. К концу предвоенного десятилетия комбайн можно было увидеть на полях  областей и республик северо-запада и нечерноземной полосы СССР, в Сибири и Средней Азии.

Не осталась без внимания разработка кингисеппских колхозников и за рубежом. В частности на Всемирной выставке в Париже в 1937 г. модель северного комбайна СКАГ-5А, в числе других советских сельскохозяйственных машин, была отмечена высшей наградой — дипломом первой степени.

Родившийся на полях коммуны «Вальтер Клейн» северный комбайн  стал первым в стране комбайном, сконструированном и сделанном самими колхозниками.