Христиан Мартынович Вальдемар

27 ноября 1891 года около 6 часов пополудни в Москве у флигеля дома по улице Мясницкой 22, выходившего фасадом на Кривоколенный переулок, собралось немало людей. Они пришли отдать последние почести своему другу, коллеге и единомышленнику Христиану Мартыновичу Вальдемару, скончавшемуся двумя днями ранее.

Печальную процессию, державшую путь в лютеранскую церковь, что в Козьмодемьянском переулке, на Маросейке, сопровождали члены Общества для содействия русскому торговому мореходству, многочисленные представители латышской диаспоры и просто сочувствующая публика.

На гроб почившего в его квартире Председателем Общества и членами его Правления был возложен венок, на лентах которого была следующая надпись: «Императорское Общество для содействия Русскому Торговому Мореходству, Члену-де­лопроизводителю и основателю Общества Христиану Мар­тыновичу Вальдемару». Несколькими днями позднее тело покойного из лютеранской церкви было доставлено на вокзал Московско-Брестской железной дороги, где была совершена панихида. Отсюда почтовым поездом было отправлено в Ригу, где и было предано земле.

Сейчас в России имя Вальдемара известно немногим. Между тем, в соседней Латвии он остается культовой фигурой. По значимости личностного вклада, привнесённого в движение младолатышей, с Вальдемаром сравниться не сможет, пожалуй, никто. Неутомимый организатор, учёный, писатель, публицист, лингвист, фольклорист, экономист-практик, он был духовным лидером национально-просветительского движения. Более того, открыв энциклопедию, мы, в первую очередь, прочтем о Вальдемаре как о духовном лидере латышского национального возрождения.  Однако этим не исчерпывается след, оставленный им в истории. Без преувеличения можно утверждать, что Вальдемар стоял у истоков создания организованной и упорядоченной системы торгового флота в масштабах Российской империи, что имело большое значение как для страны в целом, так и для ее северо-западных губерний, в частности. Его идеи, исследования и практически опыт на эту тему были положены в основу принимаемых на самом высоком государственном уровне решений. Благодаря усилиям Вальдемара в Санкт-Петербургской, Курляндской и Лифляндской губерниях была создана целая сеть мореходных школ, обучение в которых проходили выходцы из самых простых слоёв населения, получая возможность вместе с профессией вырваться из нищенского безграмотного существования. Разработанная им система мореходного образования просуществовала более 30 лет (с 70-х годов XIX в. до начала XX в.). За это время в «вальдемаровских» мореходных школах было подготовлено свыше 25 тыс. моряков торгового флота.

Между тем, стартовые позиции героя нашего очерка для больших свершений были далеко не самыми благоприятными. Вальдемар родился в 1825 г. в семье крестьянина Курляндской губернии Мартына (Мартиньша) и Марии Вальдемар. Будучи третьим ребенком в семье, Христиан оказался на редкость способным и любознательным, и уже на пятом году шутя научился читать благодаря обучавшей его грамоте матери. На восьмом году он уже читал так бойко, что взрослые с удовольствием его слушали, и малыш охотно, даже навязчиво, предлагал им свои услуги почитать что-либо вслух. Вообще же, детская любознательность Вальдемара разжигала интерес ко всему новому: знаниям, людям, природе, вероятно потому, что усадьба его отца стояла одиноко вдали от всякого жилья, среди необы­чайно красивой местности, поросшей живописным, старым лесом…

В 1835 году, когда Христиану было 10 лет, семья переселилась в местечко Сасмакен (Сасмака), где поселилась в небольшом домике, приобретённом отцом. И здесь земледелие продолжало служить главным занятием семьи Вальдемаров. Маленький Христиан по мере сил помогал отцу в летних работах: пас скот, полол грядки, помогал отцу на других сельскохозяйственных работах.

На следующий год мальчик по собственному желанию поступил в школу, где, однако, про­был лишь пару месяцев, ничему новому не научившись, так как это была школа начальной грамотности. Сменив в последующие пару лет несколько школ, юный Христиан однажды вместе с дру­гими мальчиками попал в приморскую рыбацкую деревню Роя и впервые увидел море, о котором еще раннее он так много слышал и читал, но представить себе которое он никак не мог. Бескрайние синие воды произвели на юного Вальдемара громадное впечатление, навсегда оставшись в его чуткой душе.   По воспоминаниям свидетелей, уже в этой поездке Вальдемар выказал себя покровителем мореходства: увидев сорванную с якоря лодку, борющуюся с волнами, он ужасно беспокоился об исходе борьбы и на другой же день написал проект расширения и углубления устья протекавшей через деревню речки, чтобы на время бури лодки могли укрываться там. По возвращении в учи­лище он еще долго говорил об этом проекте, не раз вызывавшим дружный смех его товарищей.

По окончания училища Вальдемар несколько лет проживал в Сасмакен, где обучал местных детей грамоте, зарабатывая сущие гроши. На своем опыте герой нашего очерка до дна испил горькую чашу преподавательской жизни, и недаром он впоследствии неоднократно ра­товал за улучшение положения учителей.

В 1845 году Христиан Вальдемар оставляет учительскую практику и отправляется в Митаву, где проживал его старший брат Генрих. Последний все свободное время проводил в чтении исторических сочинений, в особенности же тех из них, который каса­лись сильно интересовавшей его историей Прибалтийского края. Увлечение брата историей очень быстро передалось Христиану, который не ограничивался одной прибалтийской историей, он главное внимание свое уделял всемирной, так что, когда он убедился, что желание его поступить в Митавскую гимназию не­исполнимо, он устроился помощником волостного писаря в Рундале, проводя целые ночи за изучением исторических трудов.

Двумя годами позже Вальдемар получил место волостного писаря в Эдоле, и два года своего пребывания здесь он посвятил чтению немецких книг. Здесь же было положено начало его общественной деятельности: пытаясь развить в крестьянах, особенно среди молодежи, охоту к чтению, Вальдемар основал библиотеку, которой все желающие могли пользоваться без­возмездно. При этом, Христиан Мартынович не гнушался читать посетителям вслух, завлекая их интерес­ными рассказами. Его глубокое душевное сочувствие к простым людям не ограничивалось чтением; всем желающим Вальдемар охотно давал различные житейские советы, разбирал их взаимные споры и изо всех сил защищал от притеснений не только крестьян своей волости, но и соседней, чем навлек на себя вражду соседнего волостного писаря, не раз писавшего на него доносы.

С этого момента на Вальдемара обратили внимание местные и уездные власти, настороженно посматривавшие на странного, чудаковатого, по их мнению, юношу. Их подозрения не рассеял и другой необычный шаг Христиана Мартыновича, образовавшего молодежный кружок со своеобразным названием «Общество истощения Балтийского моря». Целью общества было объявлено осушение Балтийского моря, чтобы полученные при этом земли раздать крестьянам. Представители власти с подозрением отнеслись к существованию этого кружка, поэтому было приказано его закрыть. Время показало, что под этой шутовской оболоч­кой скрывалось серьезное дело, а Вальдемар впоследствии стал не единственным общественным деятелем, вышедшим из этого кружка и приобретшим себе известность среди своих земляков.

Организация кружка сыграла еще одну важную роль в дальнейшей судьбе Вальдемара. Желая осуществить свою мечту и получить высшее образование, он предпринимает попытку сперва поступить в гимназию. Для того чтобы столь возрастному, двадцати четырехлетнему молодому человеку попасть на ученическую скамью, то есть, быть принятым в среду юношей, лет на десять моложе его, требовалась особая протекция, специальное разрешение высшего началь­ства; а как члену крестьянского сословия, дополнительно требовалось увольнительное свидетельство от вотчинной полиции (местного помещика). Понимая, что последней ему наотрез в этом откажет, Вальдемар обратился с соответствующим прошением непосредственно к генерал-губернатору князю Суворову. Будучи осведомлённым о «чудачествах» просителя, князь Суворов заинтересовался загадочной личностью Христиана Мартыновича, пожелав его увидеть лично. Аудиенция закончилась благополучно, и, зару­чившись рекомендательным письмом, Вальдемар поступает в Либавскую гимназию. Примечательно, что перед поступлением он в течение нескольких месяцев знакомился с родным краем, пешком обойдя почти все окрестное Балтийское побережье и лишь после этого с накопленными 120 рублями в кармане появился в Либаве (Лиепае), чтобы продолжить свое образование.

Занятия в гимназии шли очень успешно; в ускоренные сроки Вальдемар переходит из класса в класс, оставляя время для удовле­творения своего заветного стремления помогать просвещению крестьян. Он составляет книгу для народного чтения под заглавием «300 рассказов», наполняя ее как самостоятельными статьями, так и заимствованными, но все полезными и приятными, по его мнению, для чтения. Судьба этой книги доказала, что он не ошибся в выборе, его книга читалась нарасхват и впоследствии заняла выда­ющееся место в латышской педагогической литературе.

После окончания школы в 1854 г. 28-летний Вальдемар становится студентом Дерптского университета, где изучает экономические науки. Он сразу же активно включился в общественную жизнь студентов, публикуя в различных периодических изданиях свои статьи. Вальдемар стал одним из организаторов латышских литературных вечеров, на которых горячо обсуждались вопросы истории и культуры, развития латышского языка, дискутировались политические проблемы Балтии. Обычно в таких вечерах принимали участие 20–25 студентов, к которым присоединялись жившие в Дерпте латыши. Среди них были и товарищи Вальдемара, впоследствии оставившие неизгладимый след в истории Латвии как зачинатели «движения младолатышей».

Довольно быстро после начала обучения в университете Вальдемар стал склоняться в сто­рону всего того, что имеет прямое применение к жизни, т.е. стал отделять «практическое золото от теоретического багажа»; его природа жаждала практической деятельности, не ограничивающейся одними ка­бинетными занятиями. При содействии Вальдемара в 1857 г. в Риге основывается газета «Mahjasweesis», которую участники студенческих вечеров ста­раются поддерживать своим безвозмездным сотрудничеством. Особенно горячо за это дело берется сам Вальдемар и на­чинает помещать одну за другой статьи по народному образованию, улучшению народного быта и о развития море­ходства среди прибрежных прибалтийских крестьян. Не довольствуясь проповедью этих идей на латышском языке, он пишет статью на немецком языке, в которой, основываясь на исторических источниках доказывает, что прибрежные жители Балтийского моря способны к мореходству и что еще в XII веке были выдающимися мореходами. И вот, спустя, несколько сотен лет, сложились условия для возрождения мореходного духа при помощи организации мореходных школ, паевого судостроения и прочих мер.

Фактически данная статья, позже изданная в виде отдельной брошюры, стала первым программным документом, в котором был изложен будущий план деятельности Вальдемара, над исполнением которого он работал всю жизнь.  Примечательно, что отзывы о ней по большей части оказались негативными, а издание «Морской сборник», куда была послана для публикации статья, вместо нее поместила… критику данной статьи. Как видно, прогрессивные идеи Вальдемара не без труда пробивали себе дорогу для последующего воплощения на практике. Следуя своим убеждениям, он пешком обошел весь морской берег Курляндской и Лифляндской губерний, беседуя и убеждая крестьян взяться за мореходство с по­мощью паевого судостроения.

По окончании университетского курса Вальдемару было предло­жено остаться при университете и посвятить себя ученой карьере. Но столь заманчивая, особенно в Прибалтийском крае, для молодого человека перспектива сделаться со временем членом профессорской коллегии университетского сената не была в состоянии его прельстить: будучи уже способным сознательно судить о себе и видеть, что не годится для кропотливой и отвлеченной работы ученого, Вальдемар сознательно выбрал для себя практическую деятельность. Он поэтому отказался от скромного, но верного профессорского достатка и устремился в Петербург, где после неудачной Крымской кампании для России настала новая эра, и где стали быстрее решаться самые жизненные вопросы отечества. Расчет Христиана Мартыновича оказался верен: очень скоро он скоро обратил на себя внимание высокопоставленных лиц, которые благосклонно отнеслись к его идеям. Изданная в 1860 году брошюра «Русский торговый флот» (написанная на базе помещенной ранее статьи в газете «Санкт-Петербургские ведомости») обратила на автора благосклонное внимание генерал-адмирала Великого Князя Константина Николаевича и снискала его по­кровительство, которому Вальдемар был столь многим обязан в дальнейшей жизни.

В 1860–61 гг. Вальдемар по поручению Константина Николаевича обследовал побережья Балтийского моря, а также прибрежные районы Германии. Для этого специальным рескриптом от 6 февраля 1860 года Великий Князь предложил уволить Вальдемара в распоряжение Морского министерства с середины апреля до конца августа 1860 г. Целью поездки являлось подробное исследование местного судоходства, с изысканием средств «раз­вить оное и еще более привлечь жителей к морской про­мышленности». Столь лестное поручение дало Вальдемару возмож­ность осуществить свои заветные мечты объехать все мор­ское побережье от прусской границы до Петербурга и собрать богатый материал. Результатом этой поездки было появление в свет нескольких статей Христиана Мартыновича по различным вопросам мореходства. Позднее сделанные во время командировки наблюдения позднее лягут в основу проекта Вальдемара об обучении моряков в России и принятого в 1867 году Положения о мореходных школах. В свою очередь, по заданию Министерства просвещения Вальдемар производил обработку материалов по истории системы образования и статистике учебных заведений.

Ознакомившись с опытом работы немецких мореходных школ, Христиан Мартынович задумал учредить таковые и в России. Однако поначалу его бесконечные хлопоты в министерствах не увенчивались успехом. Он никак не мог добиться того, чтобы ему были ассигнованы средства для организации экспериментальной сельской мореходной школы, которая могла бы готовить профессиональных капитанов и штурманов для торговых судов. Отказ был мотивирован сложившимся убеждением в том, что крестьяне будто бы не пойдут в школу учиться, если не получат разных льгот и пособий. Вальдемар же, напротив, был убежден в совершенно противоположном. Он считал, что на всех российских приморских территориях следует основывать небольшие и очень дешевые для казны мореходные классы наподобие сельских школ, которые управлялись бы эрудированными учителями-моряками и в которых учились бы выходцы из низших сословий прибрежного населения.  Вскоре ему представился шанс доказать свою правоту на практике. Осенью 1864 года в петербургской квар­тире Вальдемара собралось несколько лифляндских каботажников из деревни Айнажи (Гайнажи) Лифляндской губернии, куда Вальдемар ненадолго заезжал в ходе своей поездки в 1860 году, и где местные жители занимались рыболовством и каботажными перевозками, с трудом добывая себе насущный хлеб. Недолго думая, гости здесь же откры­ли добровольную подписку, которая и дала начальную сумму на открытие частной сельской мореходной школы. Обучение в ней было бесплатным и проходило на латышском, эстонском, а позднее и на русском языках. Прошло совсем немного времени, и айнажская школа стала наиболее многочисленной не только на Балтийском, но даже и на остальных побережьях, демонстрируя блестящие результаты. Сама же деревня Айнажи ощутила настоящий экономический подъём. Жители деревни начали строить свои корабли, и всего через 10—15 лет их флот разросся до того, что иностранные судовладельцы стали сетовать на сильную конкуренцию. В 1880 — 1890-е годы ежегодно школу заканчивали 20—30 капитанов. За три десятка лет сформированное с нуля айнажское судоходство выдвинулось на передовые позиции на Балтийском побережье, став заметным явлением в российской системе мореходства.

История основания айнажских мореходных классов, ставших прототипом для последующих аналогичных школ, явилась блестящим практическим подтверждением идей Вальдемара. По меткому выражению одного из современников, «семечко, брошенное Вальдемаром на пустынный, песча­ный берег Балтийского моря не было засыпано песками, не было затерто и смыто морскими волнами; напротив, сторицей принесло обильнейшие плоды».

Последовательное отстаивание Вальдемаром своей позиции по развитию русского торгового мореходства вкупе с успешным опытом функционирования айнажской школы обратили на себя внимание властей: 27 июля 1867 года император Александр Второй утвердил разработанное при участии Вальдемара Положение о мореходных школах. Классы могли быть открыты с разрешения Министерства финансов в любом городе и даже селе. Община брала на себя расходы по содержанию, а государство отпускало пособие от 500 до 1000 рублей.  Учебный процесс проходил только в зимние месяцы, с момента прекращения навигации. Диплом можно было получить ученикам не моложе 21 года (хотя принимались разного возраста, лишь бы имел опыт плавания на судах и умел читать и писать). Классы делились на 3 разряда: 1-й – для подготовки штурманов каботажного плавания; 2-й – для подготовки шкиперов каботажного и штурманов дальнего плавания; 3-й – для подготовки шкиперов дальнего плавания.

Принятое положение обеспечивало широкие возможности для учреждения в наиболее выгодных местах мореходных классов, куда ученики могли поступить независимо от их сословной принадлежности, если только они владели грамотой и имели практику хождения на кораблях. Обучение в этих школах было бесплатным. Вальдемар добился и того, что закон гарантировал выпускникам мореходных школ личную свободу, т. е. успешно выдержавшим экзамены штурманам и капитанам выдавался бессрочный паспорт, они также освобождались от призыва на военную службу и от подушной подати на все то время, пока занимались морским промыслом. В результате к 1876 г. в России действовало уже 29 мореходных школ, а в 90-х годах их число достигло 40. Для ознакомления с деятельностью мореходных школ в других странах Вальдемар неоднократно предпринимал поездки за границу, используя впоследствии в российских школах приобретенный опыт.

Наряду с работой в государственных учреждениях Вальдемар продолжал публицисти­ческую и общественную деятельность. В 1861 году в связи с отменой крепостного права в России Вальдемар разработал меморандум об аграрной реформе в Балтийских губерниях (Прибалтийских, Остзейских губерниях). В этом документе он критиковал существующий в Балтии аграрный строй и настаивал на распространении принципов российской реформы и на Балтийский край. Свои взгляды на аграрную проблему в Балтии Христиан Мартынович изложил в изданной анонимно в 1862 году в Лейпциге брошюре «Baltische, namentlich livlandische Bauernzustande» («Положение балтийских, особенно Видземских крестьян»).

Живя в Санкт-Петербурге, Вальдемар принимал активное участие в создании латышской прессы. С 1862 по 1865 годы вместе с другими членами движения младолатышей издавал газету на латышском языке «Pēterburgas Avīzes» («Петербургская газета»). Издание выражало национальные и либеральные стремления молодой латышской интеллигенции, в ней затрагивались актуальные проблемы Балтийского края, а также защищались экономическая, социальная и культурная самобытность латышского народа. По сути, редакция газеты являлась в то время идейным и организационным рупором движения национального возрождения латышей. Вскоре содержание газеты и приобретенное ею большое влияние среди читателей пришлось не по нраву высшим кругам в Балтии — дворянству и духовенству. По их настоянию была введена усиленная цензура, а в 1863 г. печатание газеты вообще было на четыре месяца приостановлено. После возобновления издания цензура больше не разрешала публиковать статьи на общественно значимые темы, поэтому газета постепенно теряла свою популярность и в 1865 г. прекратила существо­вание.

Конец постоянному пребыванию Вальдемара в Петербурге послужило так называемое «Новгородское дело». Пытаясь собственными силами содействовать решению балтийского аграрного вопроса, Христиан Мартынович в 1863 г. купил около 500 десятин земли в Новгородской губернии, которую разделил на небольшие участки и продавал выходцам из Курляндии. В 1865 г. по просьбе латышских крестьян Вальдемар приобрел в кредит еще один участок земли. Кампания по переселению разрасталась и вскоре стала неконтролируемой. Противодействие остзейского дворянства и ошибки самого Вальдемара привели к тому, что все предприятие окончилось неудачей — часть переселенцев разорилась и была вынуждена вернуться на родину или направиться в другие районы империи. В результате Вальдемар приобрел славу политически неблагонадёжного человека и фактически собственными руками разрушил столь удачно начатую карьеру чиновника. Вдобавок это дело нанесло ему ощутимый материальный ущерб, и Вальдемар оказался в долгах.

Позднее сам он признался, что, несмотря на то что жизнь его никогда не баловала и ему с детских лет приходилось преодолевать немало трудностей, самыми драматичными для него были дни, связанные с неудачным переселением в Новгородскую губернию латышских крестьян. В самые критические моменты в его небольшой петербургской квартире скапливалось и ночевало по нескольку десятков человек, а однажды даже более сотни. Петербургские власти стали преследовать крестьян. Их арестовывали, сажали на баржи и под охраной солдат отправляли морем в Ригу, а сам Х. Вальдемар был вынужден дать полицейским властям расписку о том, что он «обязуется на будущее время не иметь никакого сношения с жителями латышского племени в Прибалтийском крае».

Потерпев неудачу в Санкт-Петербурге, Вальдемар в 1867 г. переехал в Москву, чтобы в возрасте сорока одного года начать все сначала. Здесь он стал одним из ведущих сотрудников влиятельной газеты «Московские ведомости», издателем и редактором которой был Михаил Катков. Московские ведомости ратовали за изменение особого статуса Балтийских губерний в Российской империи и за ограничение привилегий немецкого дворянства в Балтии. Но если Катков однозначно выступал за создание сильной единой империи и русской нации, то Вальдемар считал, что с достижением в Балтии перестановки правящих политических и социальных сил появится возможность изменить общую картину социального развития края и приоткрыть латышам — как народу в целом, так и отдельным представителям — более широкие пути для социального восхождения. Валдемар был убежден, что каждый народ состоит из равноправных индивидуумов, а человечество — из равноправных народов, имеющих право на самостоятельное развитие. Оценивая политическую ситуацию в России, Вальдемар был убежден, что необходимым условием сохранения и развития национальной идентичности малых народов империи, в том числе и латышей, является правовой статус подданного России, который способствовал бы созданию равноправных основ жизни и деятельности для всех социальных и национальных групп. Будучи реалистом в политике, Вальдемар в тогдашних условиях единственную возможность для более быстрого процесса модернизации прибалтийского общества усматривал в русификации Балтийских губерний. Этот взгляд он выражал и в своих сочинениях.

Обустроившись в Москве, Вальдемар продолжал писал статьи об экономике, торговом флоте, по морскому делу и образованию. В 1872 г. им был подготовлен к печати «Русско-латышско-немецкий словарь». Живя в Москве, Вальдемар не терял и связи с Балтией. Его статьи, посвященные, главным образом, морской тематике, часто печатались в латышских периодических изданиях. Нередко Вальдемар обсуждал в латышской прессе и различные политические и социальные проблемы, публиковал материалы по культурным вопросам.

Любовь к морю, понимание всех тягот учительской жизни, интерес к истории родного края и неравнодушие к проблемам отечества стали той платформой, на которой сформировались убеждения и мировоззрение Вальдемара, предопределившие его дальнейший жизненный путь. Переезд в Москву помог Вальдемару по-настоящему раскрыться в качестве идеолога развития российского торгового флота. Именно оно оставалось основным полем деятельности Вальдемара. Будучи дальновидным человеком, Христиан Мартынович отлично понимал, что усилий одной, пусть даже энергичной личности недостаточно для коренного изменения ситуации с торговым флотом. Какие бы прогрессивным ни был закон 1867 года, он мог так и остаться «мертвой буквой». С одной стороны, за­кон обеспечивал за общинами, пожелавшими учредить у себя мореходные классы, необходимые субсидии; но все-таки инициатива в этом деле должна была исходить от самих общин. Однако, как разъяснить местному рыбацкому люду необходимость и пользу мореходных классов? Кто должен был побудить их столковаться, собрать необходимые денежные суммы, научить их, к кому следует обратиться с прошением о разрешении на открытие такой школы? С дру­гой стороны, точно также у властей не было воз­можности придать этому делу необходимое ускорение, так как на первых порах в системе государственной власти не было органа, который бы рассматривал ходатайства сельских общин и регулировал распределение по морским побережьям мореходных классов. Ждать проявления односторонней инициативы правительства, чтобы оно и создавало законы, и проводило их в жизнь, не согласова­лось с убеждениями Вальдемара, требовавшего, чтобы об­щество не оставалось равнодушным к правительственным мероприятиям, а спешило ему на помощь и по мере возможностей содействовало осуществлению правительственных предначертаний. Отсюда естественным образом в интересах всех заинтересованных сторон потребовался своего рода «серединный фактор», связующее звено и таким, по мнению Вальдемара, должно было явиться особое общество, сформированное для создания и развития торгового Флота. По своей природе, оно не долж­но было ограничиваться одними школами, столь узкой сфе­рой деятельности; последняя должна была быть более об­ширной: как толкователем нужд и пожеланий русского общества в деле развития русского торгового мореходства, так в судостроении и су­доходстве и во всех вопросах торгового мореходства, а также руководителем малоопытных прибрежных жителей. Так зародилась у Христиана Мартыновича мысль о необходимости основать всероссийское общество, которое способствовало бы развитию русского мореходства.

Однако даже самое благое дело, даже до очевидности полезное, зачастую остается лишь проектом, если его реализации не содействует счастливое стечение обстоятельств. Не раз Вальдемару приходилось выслушивать насмешки по этому поводу, но глубокое убеждение в пользе и необходимости общества, вера в возможность организации такого общества в Москве, где Петр Великий впервые познакомился с рулем и парусами, дали ему возможность преодолеть самые трудные препятствия.

Прекрасным поводом донести свои мысли до самых широких слоев русского общества стала проводившаяся в 1872 году в Москве Политехническая выставка, совпавшая с двухсотлетним юбилеем основателя русского флота – Петра Первого. К этим памятным мероприятиям Христиан Мартынович со своими единомышленниками подготовил программную брошюру под заглавием «Юбилей Петра Великого и русский торговый флот».  Ее текст был озвучен на промышленном съезде председателем Московского коммерческого суда Александром Васильевичем Назаровым, чья речь имела большой успех, предложившим организовать Императорское Общество для содействия Русскому Торговому Мореходству. По свидетельству очевидцев, заканчивая свою речь о необходимости создания Общества Наза­ров сказал следующие слова: «Тень Петра Вели­кого благословляет наше начинание и как бы хочет сказать: лучше поздно, чем никогда». При громких рукоплесканиях присутствующих, несколько сочувствующих делу лиц записалось в число учредителей Общества. Затем ими был выработан проект Общества, который и был представлен Христианом Мартыновичем лично министру Финансов на утверждение».

Фактически русскому обществу было четко разъяснено, что стране, имеющей выход ко многим морям, негоже платить внушительные средства другим странам за фрахт судов, а лучше поощрять развитие собственного флота, оставляя деньги в стране, тем самым, создавая рабочие места и увеличивая налоговые поступления.

Место председателя общества обычно занимали представители российской аристократии, однако Вальдемар, находясь на посту делопроизводителя, являлся его фактическим руководителем и зачинате­лем, а также организатором всех важнейших мероприятий общества. В компетенцию общества входил также надзор за всей системой мореходных школ.

Идеи Вальдемара нашли поддержку у многих промышленников, часть которых записалась в члены вновь созданного общества. Практически сразу же ими было собрано около 2000 рублей в пользу мореходных классов. Можно сказать, что именно с этого момента мечты Христиана Мартыновича вошли в стадию практической реализации. Вдохновленный этим обстоятельством, с этого момента он еще с большим усердием, с большей энергией посвятил он себя на пользу общества. И это было тем более необходимо, что уже вскоре ему пришлось защищать свое детище—открывшиеся повсюду мореходные классы от нападок с разных сторон. Многим казалось, что программа мореходных классов слишком скромна, и что поэтому диплом штурмана или шкипера дальнего плавания должен выдаваться только тем лицам, которые закончили курс морских училищ длительностью 5—6 лет. Вальдемар резонно возражал, что столь длительный срок обучения неприемлем для небогатых крестьян, с трудом кормивших себя и свои семьи, и не имевших возможности посвятить столько времени этому делу. Как писал один из современников, «…если у вас есть средства, открывайте школы, угодно, училища, даже с высшим курсом, но не трогайте Вальдемаровских классов, которые оказались столь полезными, и тогда только преобразовывайте их, когда вы докажете, что ваши новые классы целесообразнее — лучше старых. Вальдемаровские классы в продолжение 20 лет выпустили несколько сот учеников, которые почти все плавают по разным морям. Но­вые училища выпустят, может быть, тысячи их—и все-таки это будет мертвым капиталом для торгового Флота и, как Кронштадтские ученики, они по морям плавать не будут. Как только дело дойдет до ручной работы, кото­рая, как известно, на кораблях часто важнее всякого научного знания, они окажутся никуда негодными, и никто их на торговый суда не возьмёт».

Немало сил пришлось тратить Вальдемару в ходе поездок по приморским территориям России и на объяснения местным жителями той несомненной пользы, которую они могли получить от учреждение у себя мореходных классов. Как отмечали его сподвижники, «трудна была задача Христиана Мартыновича, много сил и умственных, и нравственных приходилось положить ему в этих поездках при сношениях с местными невеже­ственными обывателями».

Несмотря на все трудности, Вальдемар мог гордиться проделанной работой. К началу 1870 г. во всей Российской империи существовало только 6 учебных заведений, готовивших моряков для коммерческого флота: Кронштадтская рота торгового мореплавания, Херсонское училище торгового мореплавания, шкиперские курсы в Архангельске и в Кеми, навигационные курсы в Либаве и частное навигационное училище в Риге. Но уже к 1874 г. в стране было открыто 17 мореходных классов, без учета Рижской школы. По морям они распределялись следующим порядком: на Балтийском—4, на Рижском заливе—3, на Финском—2, на Белом море—3, на Черном—3, на Азовском—1, Каспийском—1. А к 1878 году в России насчитывалось 37 мореходных классов. Количество обучающихся приближалось к тысяче человек. По инициативе Санкт-Петербургского отделения Императорского Общества для содействия русскому торговому мореходству с 1873 по 1881 г. было открыто 27 мореходных классов.

Не осталась в стороне от развития «вальдемаровских» мореходных школ и Санкт-Петербургская губерния. В 1870 году в Петергофском уезде была открыта Лебяженская мореходная школа, тремя годами позже в Ямбургском уезде мореходный класс появился в деревне Венкуль (в 1876 г. был переведен в Нарву, где в 1885 г. преобразован в мореходную школу имени Петра Великого с увеличением казенного ассигнования). Наконец, в ноябре 1886 года в Петергофском уезде при поддержке местных судовладельцев появилась еще одна мореходная школа – в старинной деревне Устье. Практически все организованные губернские мореходные классы в той или иной форме просуществовали до революции…

В 1873 году по поручению своего высокого покровителя, Великого Князя Константина Николаевича, Вальдемар объезжает побережья Черного и Азовского морей для ознакомления с нуждами местных жителей, неустанно объясняя жителями несомненную пользу, которую они могут получить чрез учреждение у себя мореходных классов. Непосредственное знакомство с жизнью и бытом приморского населения на протяжении всей жизни давало ему возможность глубоко вникать в его нужды, обращая внимание русского общества на тот прекрасный материал, который, в случае надобности, могли бы представ­лять в деле развитая отечественного торгового мореходства привыкшие к труду и морю рыбаки и каботажники.

В 1879 г. учрежденное Общество начало издавать собственный журнал — «Известия Императорского общества для содействия русскому торговому мореходству». Вальдемар был редактором этого издания и автором многих статей. На страницах журнала и его приложений были напечатаны наиболее значительные из его программных сочинений о развитии мореходства. В «Известиях…» публиковались также отчеты и статистические данные о деятельности всех мореходных школ в России.

В 1881 г. вышел в свет составленный Вальдемаром «Список русского торгового флота», где был дан полный обзор кораблей, входящих в состав российского торгового флота. В том же году был издан и составленный Христианом Мартыновичем «Морской словарь» на одиннадцати языках, который, помимо используемых на практике фраз и выражений, содержал в себе и различные таблицы и пояснения по составлению важнейших корабельных документов. Вальдемар принимал активное участие в организации написания и издания учебников и различных пособий для учеников мореходных школ.

Незадолго до своей кончины Вальдемару вновь пришлось вступить в дискуссию относительно возможного реформирования созданной по всей стране сети мореходных школ. Фактически определенные властные круги предлагали видоизменить ряд базовых принципов, заложенных законом 1867 года о мореходных классах. Христиан Мартынович критически отнесся к предлагаемым новшествам, предлагая, как минимум, отсрочить ожидавшиеся реформы.  Речь шла, в частности, о восстановлении военного характера гражданских мореходных школ и об увеличении роли военных в обучении мореходов.

Вальдемар указывал на существенные различия между военным и торговым флотов: имея совершенно разные задачи, первый финансируется государственной казной, в то время как второй, напротив, функционирует на принципах самоокупаемости.   По этой причине мореходные школы в Западной Европе не были подчинены военному министерству. Тем более, что накопленный практический опыт свидетельствовал о серьезных различиях в темпах развития мореходных школ. Как указывал Вальдемар водном из своих писем, «…Результаты применения закона 1867 г., с одной стороны, в наших трех Прибал­тийских губерниях и, с другой стороны, в Архангельской губернии доказывают резкую противоположность промышленного и военного взгляда при организации и деятельности мореходных классов. Закон 1867 г. дал в трех Прибалтийских губерниях блистательные результаты; а в Архангельской губернии при превосходных местных моряках еще теперь результаты почти незначительны. Наши северные мореходные классы (и шкиперские курсы) действуют на осно­вании военного взгляда, а в Прибалтийских губерниях, где учителями бывают тор­говые моряки, преобладает взгляд соседних западных государств касательно обучения моряков в мореходных школах… От 300 до 400 беломорских судов являются ежегодно в ближайших норвежских портах, значит, совершают океанское плавание, между тем выдержавших экзамен на дальнее плавание беломорцев почти нет».

Разница и впрямь была значительной. С момента издания закона в 1867 г. на Балтийском море за два десятка лет была фактически выстроена вся образовательная инфраструктура. В то же время, «…на Белом море пришлось избрать учителями одних офицеров военного флота. Несмотря на то, что эти учителя теперь уже гораздо более, чем сначала, знакомы с местными условиями жизни и промышленности учащихся, то все-таки нужно пользоваться случаями, чтобы замещать вакантные учительские места экзамено­ванными моряками торгового флота, каких теперь у нас уже возможно найти везде, даже и на Белом море. Между прочим, довольно большое число выдержавших экзамен балтийских моряков промышляет на всех наших морях… На Черном и Азовском морях положение дел почти таково, как на Белом море. Везде следовало бы при случаях вакансии дать учительские места исключительно лицам, выдержавшим экзамен и командовавшим известное время торговыми судами, причем сначала еще возможно допустить штурманов дальнего плавания к учительской карьере». В итоге сохранялась угроза того, что обучение специалистов сконцентрировалось бы в узкой прослойке центральных школ, расположенных в крупных городах, а открытые с таким трудом по всей стране местные мореходные школы оказались бы не у дел…

Живя в Москве, Вальдемар пристально следил за жизнью в прибалтийских губерниях. Помимо поддержки культурных мероприятий он помог организовать в Риге судоходное акционерное общество «Аustra». В задачи этого общества входило поощрение латышского предпринима­тельства и содействие развитию национального крупного капитала.

Все больше молодых латышей искали счастья в Москве, стремясь перебраться «поближе к Вальдемару». Для многих из них Христиан Мартынович являлся не только кумиром, но и наставником на начальном этапе жизненного пути. В 1883 г. латышские студенты университета организовали общество «Austrums». А с 1885 г. по инициативе Вальдемара начал выходить одноименный литературный журнал, популярный как в Латвии, так и у проживавших по всей стране латышей. Все два десятка лет, что Вальдемар проживал в Москве, его жилище являлось как штаб-квартирой» «Императорского Общества содействию русскому торговому мореходству», так и местом встречи латышской диаспоры. За чем гости вместе с хозяином обсуждали материалы для публикаций, вели дискуссии по актуальным вопросам и просто обменивались последними новостями.

Уже будучи больным, Вальдемар не оставлял своих занятий и принял деятельное участие в своем последнем заседании правления Императорского Общества 7 ноября 1891 г.  Наверняка он успел бы сделать еще больше, однако простуда, развившаяся в воспаление легких, оборвала жизнь Христиана Мартыновича Вальдемара.

Еще при жизни Вальдемар стал легендой для своих земляков, будучи избранным в качестве почетного члена в добрых полтора десятка различных латышских обществ. В качестве последней почести с согласия вдовы, латышские общества приняли на свой счет похороны покойного и испросили разрешение на погребение Вальдемара в Риге.

Свои почести были отданы Вальдемару и по линии Императорского общества. Сознавая заслуги Х. Вальдемара в деле развития мореходства, его еще при жизни современники нередко величали «отцом мореходства», а Императорское общество для содействия русскому торговому мореходству наградило его в 1881 г. большой именной золотой медалью. В протоколе о награждении была такая мотивировка: «За труды и заботы по ознакомлению в течение 24 лет русской публики с вопросами русского торгового мореходства, за издание многих книг, брошюр, сведений и статистических данных по мореходству и вообще за постоянную непрерывную деятельность на пользу отечественного мореплавания». Сразу же после кончины Вальдемара Императорским обществом были установлены две премии для ежегодной выдачи заведующим тех мореходных классов, которые покажут наиболее успешные результаты по линии преподавания. Такие премии присуждались ежегодно 15 ноября в день рождения Х. Вальдемара. В память о своем бессменном делопроизводителе Обществом также был издан специальный выпуск, всецело посвященный жизненному пути Вальдемара, содержавший воспоминания его коллег, друзей, единомышленников. Все это венчало высочайшее распоряжение об установлении пенсии вдове покойного в знак уважения к его заслугам. Как отметил один из сподвижников Вальдемара, Председатель Императорского общества Андрей Евдокимович Нос, «…это единение в признании заслуг и с высоты трона, и в среде ближайших свидетелей его деятельности – нашего Общества – есть несомненно та именно завидная награда, к которой должен стремиться каждый общественный деятель».

 

Жизненный путь Христиана Мартыновича не был устлан розами. Сын бедных роди­телей, он вырос в крестьянской среде, и то, что он не остался мужиком, этому он обязан исключительно присущей ему неутомимой энергии, которая не покидала его до последней минуты его жизни. Ненасытное влечение к образованию вывело его из крестьянской избы, сделало его сельским учителем, волостным писарем, учеником гимназии, студентом университета, исполнительным чиновником, и, в конце концов, Личностью, стоявшей у истоков возрождения былой славы русского торгового мореходства.

Более полутора столетий отделяет нас от эпохи, когда жил К. Вальдемар. Судьба отпустила Христиану Мартыновичу 67 лет, большую часть которых он посвятил служению как своим землякам, так и русскому Отечеству.