Когда на собрании падают со стульев…

Однажды, после утреннего туа­лета, задумал почтенный зав. про­инструктировать своих подчинен­ных.

Снимает с телефона трубку, просит вызвать Молосковицы. Ему немедля вызывают.

— Соберите завтра к вечеру собрание. Я приеду — говорить буду.

Трубка повешена на свое место. Ткаченко начал готовиться к до­кладу, а молосковицкие связисты — к собранию.

19 марта Ткаченко к назначен­ному времени был в Молосковицах. Связисты, большие и мень­шие по должностям, были уже в сборе. Как и полагается, из­брали председателя и секретаря, на стол поставили пузатый гра­фин с водой.

Секретарь начал писать прото­кол.

В 5 часов вечера (запомните, читатель) председатель предоста­вил слово Ткаченко.

Почтенный зав. важно подошел к столу, выпил (для голоса) пол — стакана воды, развернул тезисы доклада, изготовленные накануне, и начал.

Сначала Ткаченко говорил… Ну да, впрочем, не важно, о чем гово­рил. Он инструктировал связи­стов о посылках, госпакетах, доплатных письмах, экспеди­ровании… Накачивал на счет вежливости, дисциплины…

Часовая стрелка двигалась к восьми. Половина воды в графи­не была уже выпита, а Ткаченко все говорил… Доклад длился уже три часа.

Связисты стали зевать, а кое-кого прямо ко сну поклонило. Доклад продолжался… Из уст Ткаченко вылетали слово за сло­вом, фраза за фразой…

Один из письмоносцев пустой графин снова наполнил водой.

Часовая стрелка переходила за двенадцать… А Ткаченко все го­ворил. Доклад длился уже семь часов. В комнате, в углах раз­давался смачный храп со звон­ким присвистом. Передние, что сидели ближе к докладчику, си­лясь одолеть приступы сна, по­качивались на скамьях.

А доклад продолжался…

Председатель, с молчаливого согласия некоторых, еще не уснувших связистов, попробовал внести предложение: сократить доклад, но в ответ получил гроз­ный окрик докладчика:

— Кому не нравится — сейчас может выйти, а там посмотрим…

Как же уйдешь, коли началь­ство «смотреть» собирается. Ус­нувшие уже валились со скамеек.

И только около пяти часов утра (?!) доклад был окончен. Двенадцать часов говорил Тка­ченко… Да, да — двенадцать!!!

Самодовольным уезжал он из Молосковиц, а проснувшиеся свя­зисты сожалели, что прерван их сладкий сон.

Так «проводил» собрание зав. Райотделом связи Ткаченко. А ведь на собрании присутствовало 35 человек.

Связист

Газета «Колхозный штурм», 1935 г.