Ораниенбаумские традиции спасания на водах

Какие ассоциации возникают при упоминании об истории спасательных станций в Ораниенбауме? В худшем случае – никаких. В лучшем случае кто-то вспомнит построенную в 1890-е гг. на побережье спасательную станцию, связав ее с именем Иоанна Кронштадтского. Между тем, стаж ораниенбаумских традиций оказания помощи утопающим можно смело отодвинуть как минимум на двадцать лет раньше, что делает южное побережье Финского залива местом, где зарождались отечественные традиции организованного спасания на водах. Человека, благодаря которому это стало возможным, зовут Митрофан Васильевич Говоров.

Предтеча

Сегодня об этой персоне известно до обидного мало. Между тем, именно его усилиями возникла фактически первая организованная спасательная станция в Российской империи. Будучи сыном ораниенбаумского купца, Говоров еще в середине 19 в. пришел к мысли о необходимости организованной подачи помощи терпящим бедствие на пути Ораниенбаум-Кронштадт. До момента открытия первой станции в 1871 г. Ораниенбаум каждый год, особенно весной и осенью, являлся свидетелем ужасных сцен медленной гибели людей на ненадежном льду; не раз толпа сочувствующих, собиравшаяся на берегу, видела отчаянное положение погибающих путников, но по большей части не могла им помочь. Как отмечал позднее Говоров, «…кораблекрушение вблизи берегов представляет ужасную картину и сопровождается часто множеством человеческих жертв; но вряд ли страдания утопающих при кораблекрушениях бывают более жестоки тех, которые испытывают несчастные смельчаки, принужденные переходить по неокрепшему еще льду осенью или по ненадежному уже льду весною… Как описать страдания человека, оставшегося на льдине, которую унесет, может быть, далеко в море! Как вообразить то отчаянное положение, в котором находится человек, чувствующий, что масса рыхлого льда, на которой он не смеет сделать ни малейшего движения, под ним ежеминутно тает и превращается в воду, которая его поглотит!»

Выезд спасательной лодки на помощь.источник: журнал «Спасание на водах». 1892 г., №11

Возможно, переломным моментом в сознании М. В. Говорова явилось происшествие, свидетелем которого он стал в марте 1857 г. Около 18 часов по городу быстро разнесся слух о том, что на море слышны крики погибающих. Прибывшая на берег толпа сочувствующих горожан сразу же заметила силуэты двух человеческих фигур, видневшихся на рыхлом льду. На помощь им были посланы матросы, но они, ежеминутно проваливаясь, смогли отойти лишь на несколько десятков саженей, после чего сами начали тонуть и были вынуждены вернуться обратно. Последующие попытки также окончились неудачей.

Именно тогда М. В. Говоров, находившийся в числе наблюдателей, вызвал охотников еще раз идти попытаться спасти погибающих, обещая каждому награду по 25 рублей. На это предложение откликнулось 6 человек, нашлась и по счастью лодка, с которой они и отправились. С большими усилиями и опасностью удалось добраться до погибающих; но один из них, поторопившись приблизиться к лодке, обрушился под лед, другого же успели снять со льдины в совершенно бессознательном положении от продолжительного и мучительного ожидания гибели. Как оказалось позднее, это были отец и сын, плотники, отправлявшиеся из Кронштадта на заработки. С помощью якоря им удалось поднять провалившегося под лед, но вернуть его к жизни уже не удалось.

Толпа на ораниенбаумском берегу не расходилась, а все более возрастала, находясь в тревожном ожидании. Наконец, около восьми часов вечера она заметила возвращающуюся лодку и с восторженными криками встретила и вынесла из нее Говорова и гребцов на руках, поздравляя с тем, что удалось совершить доброе дело. За этот человеколюбивый подвиг Митрофан Говоров по представлению Министра внутренних дел был награжден императором серебряной медалью.

Описанный случай вовсе не был уникальным: подобные происшествия при переходе по льду из Кронштадта на Ораниенбаумский берег повторялись ежегодно. Находившийся в семи верстах от Кронштадта Ораниенбаум являлся ближайшим береговым пунктом, откуда велось снабжение «коронного города», наполненного приходящими рабочими и получавшего продовольствие с материка. Весной или осенью, когда прямое сообщение с Петербургом, становилось опасным, Ораниенбаум выполнял роль главного перевалочного пункта снабжения, а также единственного способа сообщения с Кронштадтом. Туда же устремлялись жители окрестных ораниенбаумских деревень, чтобы сбыть там свою сельскохозяйственную продукцию. В обратном направлении, на материк, двигался рабочий люд, не находивший работы в Кронштадте. Нужда гнала сотни людей во время распутицы на берег, невзирая на подстерегающие опасности и предупредительный меры администрации.

К сожалению, детали биографии Митрофана Говорова остаются неизвестными.  Судя по обрывочным сведениям, его коммерческие дела диктовали необходимость поездок по стране, в т. ч. в рамках проведения полярных экспедиций.  Известно, что Говоров возвратился к проживанию в Ораниенбауме лишь в 1870 г. и обнаружил, что в плане оказания помощи на ораниенбаумском берегу ничего принципиально не изменилось: гонимые суровой необходимостью люди пускались в путь по хрупкому льду и несмотря на усилия неравнодушных горожан, не всем путешественникам удавалось добраться до берега живыми и невредимыми. Поскольку одна личная энергия и имеющиеся подручные средства оказывались недостаточными для всех случаев оказания помощи утопающим, Говоровым было принято решение организовать дело так, чтобы по возможности можно было всегда подать помощь, не заставляя спасательные бригады чрезмерно рисковать своими жизнями, а спасенным безотлагательно оказывать первую необходимую помощь, чтобы сохранить их жизнь и предупредить вредное влияние холода на их здоровье.

Специфика спасения на ораниенбаумском берегу заключалась в том, что в отличие от большинства других мест, где помощь необходимо было подавать при кораблекрушениях, здесь требовалось сконцентрировать усилия на спасении отдельных лиц в определенное время года, прежде всего, при вскрытии и замерзании залива, когда было необходимо бороться не только с водой, но и со льдом. Взвесив свои силы и возможности, Говоров решился на организацию на собственные средства спасательной станции. Благородному начинанию заметно помог тот факт, что на момент принятия решения Митрофан Говоров являлся членом Русского Технического общества, куда и обратился за поддержкой своей идеи.

На тот момент в Обществе вопросами занимался 4-й отдел, который, мгновенно оценив всю важность благого намерения, тут же сформулировал технические требования к организуемой станции. Вдобавок к этому, председатель комиссии Л. П. Семечкин представил Говорова генерал-адъютанту Посьету и вообще облегчил ему путь необходимых официальных для его дела сношений. Кроме того, Говорову было оказано содействие британским Королевским обществом гуманности в Лондоне, предложившим выслать использовавшиеся на туманном Альбионе специальные спасительные аппараты.

Забегая вперед, стоит отметить, что Говоров не остался в долгу перед РТО за помощь в организации спасательной станции. Так, при его участии Русское техническое общество смогло получить беспроцентный заем в размере 30 тыс. руб. от варшавского банкира Л.С. Кроненберга на организацию Музея прикладных знаний.

Спасательная станция Митрофана Говорова

Итак, рекомендации Русского Технического общества сводились к следующему:

1) Станционной дом должен быть поставлен на оконечности Ораниенбаумского мола, в том месте, где он образует угол с продолжающеюся далее в море деревянной пристанью. Это положение было признано наиболее удобным, поскольку давало независимость от прибрежной отмели, затруднявшей выход в море и причаливание к берегу гребных судов. Помимо этого, оно перемещало спасательные средства ближе к судам и людям, терпящим бедствие, и предоставляло возможность обозревать большее водное пространство.

2) На станции должны были находиться маяк для освещения пути между Кронштадтом и Ораниенбаумом, дом для помещения двух семейных сторожей, сарай для спасительных шлюпок, гребные суда для оказания помощи погибающим, и прочие необходимые устройства для возвращения к жизни тонувших и замерзших. Маяк должен был быть устроен на крыши сторожевого дома.

3) Станция должна была действовать круглый год, вследствие чего средства ее должны удовлетворить разнообразным условиям ее деятельности. В летний предстояло снимать людей с разбивающихся судов, для чего требовалась гребная спасительная шлюпка; в осеннюю и весеннюю распутицы ей необходимо было высылать помощь проваливающимся сквозь лед на пути между Кронштадтом и Ораниенбаумским берегом, и для этой цели требовались легкие шлюпки на полозках, удобные для перекатов по льду и дающие возможность безопасно переправляться через полыньи. Наконец, в глухую зиму, во время метелей и туманов, ей предстоит указывать путникам верное направление, для чего требовался яркий маячный огонь, звонкий колокол, туманный рожок и прочие средства для звуковых сигналов.

4) Спасательная шлюпка для снимания людей с погибающих судов не имела надобности быть таких же крупных размеров, какие придавались спасительным гребным судам на морских и океанских берегах, где господствуют сильные ветра и высокие волны.

Лучшим видом для шлюпки Ораниенбаумской станции был признан легкий 4-х весельный вельбот, длиною от 20 до 25 фут, снабженный воздушными ящиками, отливными трубами и другими приспособлении, устраиваемыми на спасательных шлюпках. Чертеж этот должен быть составлен таким образом, чтобы при отличных качествах для гребли, шлюпка могла возить также, в случае надобности, малую парусность. Спасительный вельбот этот должен быть построен из железа, ради легкости в прочности корпуса и устранения лишних расходов по ремонту, которые всегда больше у деревяных шлюпок, чем у железных.

5) Шлюпки для спасения людей, проваливающихся на льду между Кронштадтом в Ораниенбаумом в осеннюю и весеннюю распутицы, должны быть сходны по чертежу с уже курсировавшими лодками, на которых перевозились в это время года почта и курьеры между ораниенбаумским берегом и Кронштадтом. Они должны быть построены из дерева с медным креплением сколь возможно легче и быть снабжены стальными или железными полозьями, для удобнейшего движения по льду. Главною задачею при их постройке должно быть соединение наибольшей плавучести с легкостью корпуса. Заказ на изготовление деревянных спасительных лодок для зимнего времени был размещен в шлюпочной мастерской С.-Петербургского речного яхт-клуба.

6) Составление чертежей всех спасательных шлюпок для Ораниенбаумской станции, равно как и устава спасительной станции и всех необходимых для нее инструкций приняли на себя члены специально организованной комиссии при 4-м Отделе РТО

Несмотря на то, что разработка проекта станции Говорова велась скромно, без излишней помпы, сведения о планах Говорова просочились в прессу, которая сразу же весьма сочувственно отнеслась к благотворительному начинанию. Разговоры еще больше усилились после того, как в Ораниенбаум прибыли и были размещены на пристани две зимние спасательные лодки на полозьях, а также устроен сторожевой пост, состоявший из двух опытных матросов-ледоколов и старшины, проживавших на пристани в одном из построенных зданий. Как писала газета «Кронштадтский вестник», «нам остается пожелать, чтобы прекрасная мысль г-на Говорова также удачно была приведена к полному осуществлению, как удачно и практично было начало ея выполнения в настоящее время». В результате совместных усилий станция была готова к марту 1871 г., фактически сразу же перейдя под покровительство вновь организованного Общества подания помощи при кораблекрушениях (будущее Императорское российское общество спасания на водах).

Официальной датой начала работы станции является 14 марта 1871 г. Как и было рекомендовано Русским техническим обществом, станция была устроена на Ораниенбаумской пароходной пристани и состояла из двухэтажного, с башней для фонаря, жилого строения, которое служило как для размещения матросов, так и для оказания первоначальной помощи спасаемым. В помещении станции находилось несколько комплектов одежды, выдававшейся, в случае надобности, спасаемым, а также медицинские средства оказания первой помощи.

Весьма важным являлся тот факт, что станция не ограничивалась одним лишь наблюдением с берега; каждый вечер она высылала лодки на полозьях в обход до Кронштадта. Это было особенно необходимо осенью, когда лед лишь начинал формироваться и в силу своей гладкости настолько затруднял переход, что даже при небольшом ветре путники от изнеможения падали и замерзали. Для возможности же перехода по этому льду матросов они снабжались специальными подковами, крепившимися к подошвам сапог.

Помимо уже упоминавшихся деревянных лодок на полозьях станция была укомплектована восьмивесельным спасательным плотом датской системы, спасательными поясами Уарда и кругами, якорями, пробковыми матрасами и прочими необходимыми принадлежностями.

Первыми матросами являлись временно нанятые крестьяне прибрежных деревень. Они получали плату поденно, от 1-го до 2-х руб. в сутки. Помимо жалованья матросам выплачивалось особое вознаграждение за спасение каждого погибавшего — от 5 до 20 рублей. Размер вознаграждения зависит от степени труда, который был сопряжен с подачей ими помощи, а также и от той опасности, какой подвергался спасенный. На время действия станции матросы снабжались непромокаемой одеждой; на это обстоятельство обращалось особое внимание, чтобы предохранить здоровье служащих станции при тех неблагоприятных условиях, при которых им приходилось оказывать помощь погибающим.

На данный момент не сохранилось фотографий Говоровской станции, однако известно, что она помещалась в достаточно внушительных размеров деревянном доме, подле которого располагался сарай. Будучи по своей природе частной станцией, она находилась в личном заведывании M. В. Говорова, к тому моменту – потомственного почетного гражданина, а в случае его отсутствия надзор за ней поручался его брату — Леониду Васильевичу. Так как станция находится в трех верстах от города, то для скорой подачи помощи погибающим было устроено сигнальное сообщение станции с городом. Помимо этого, существовала договоренность о срочном оказании медицинской помощи с городскими врачами, наносившими визиты на станцию.

Буквально сразу же после официального открытия Ораниенбаумская станция начала активную деятельность. За первых неполных два года работы на ее счету – свыше трех десятков спасенных жизней. Особенно драматичным выдалось второе апреля 1872 г., когда матросам пришлось трижды выходить в море для оказания помощи. А второго декабря того же года на оторванной льдине оказались отрезанными от суши 11 человек, стоявших по колено в воде. Спасенными оказались крестьяне окрестных деревень, шедших по льду залива в Кронштадт продавать молоко.

Спасение трех человек, погибавших 2 апреля 1872 г. при переходе по льду из Кронштадта в Ораниенбаум Ораниенбаумской спасательной станцией. Отчет Общества подания помощи при кораблекрушениях за 1872 г.

Снятие с плавающей льдины 11 человек 2 декабря 1872 г. Ораниенбаумской спасательной станцией. Отчет Общества подания помощи при кораблекрушениях за 1872 г.

Столь успешная деятельность станции сразу же стала предметом активного изучения опыта со стороны Общества подания помощи при кораблекрушениях. Назначенный обществом инспектор произвел подробный осмотр станции, следствием чего стала помощь в постройке необходимого для хранения снаряжений сарая.

Не остались без внимания Общества и личные заслуги М. В. Говорова. 26 марта 1873 г. на заседании Общества подания помощи при кораблекрушениях, состоявшемся в зале библиотеки морского министерства, в главном адмиралтействе, Митрофану Васильевичу была вручена золотая медаль Общества, причем высокое собрание устроило Говорову длительную овацию, в которой выплеснулась благодарность за его человеколюбивые подвиги. Двум матросам станции, крестьянам Петергофского уезда — деревни Пеники Гавриилу Гаврилову и деревни Мартышкино Тимофею Кузнецову — были вручены похвальные отзывы. К тому моменту Митрофан Говоров и его брат и помощник Леонид уже являлись действительными членами Общества, куда принимались лица, пожертвовавшие единовременно не менее 100 рублей. А несколькими годами позднее, в 1876 г., по представлению Общества М. Говоров был пожалован орденом св. Анны 2-й степени.

Интерес к деятельности Говоровской спасательной станции оказался до тог велик, что в своем первом годовом отчете Главное правление Общества настоятельно рекомендовало использовать прекрасный пример, поданным М. В. Говоровым, для устройства подобных станций в главных центрах населения, на больших реках, с целью снятия с льдин, часто на них уносимых во время весенних и осенних ледоходов. При этом Обществом было особо рекомендовано обратить внимание на рисунок лодки на полозьях.

Большой интерес для исследователей представляет вопрос о дате начала работы спасательной станции в Ораниенбауме. В последующих годовых отчетах Общества признается, что формально Говоровская станция начала свою работу фактически еще до начала активной деятельности самого Общества подания помощи при кораблекрушениях. Для сравнения — Кронштадтское окружное правление Общества, куда потом войдут ряд станций побережья Финского залива, в т.ч. и Говоровская, было организовано лишь в 1874 г. Иными словами, можно утверждать, что Говоровская спасательная станция, фактически являясь ровесником самого Общества подания помощи при кораблекрушениях, и начав свою деятельность несколько раньше последнего, смело может претендовать на звание первой организованной спасательной станции в Российской империи, работавшей под эгидой Общества. Открытым остается вопрос, является ли она первой организованной спасательной станцией в стране вообще? Известно, что спасательные команды и до этого размещались в крупных портах страны. В частности, имеются сведения о работе таких команд при Нарвском порте, датированные концом 1860-х гг. Помимо этого, существовало Выборгское спасательное общество с крайне ограниченным кругом деятельности. Но можно ли говорить в таких случаях именно об полноценной организации спасательных станций? Этот вопрос пока остается открытым. В любом случае, первенство Ораниенбаумской станции как первого организованного спасательного учреждения страны с полным кругом операций представляется вполне справедливым.

За свои заслуги по организации спасательной станции Митрофан Васильевич Говоров вместе со своим братом Леонидом Васильевичем были произведены в действительные члены Общества, имевшие право ношения золотого знака. Согласно правилам такой знак могли носить члены Общества, вносившие не менее 200 руб. ежегодно или 2000 руб. единовременно.

Говоря об Ораниенбаумской спасательной станции, нельзя обойти молчанием еще двух подвижников своего дела, на счету которых – немало спасенных жизней. В первую очередь, речь идет о Степане Алексеевиче Грибанове. Будучи уроженцем села Сыренца Везенбергского уезда Эстляндской губернии, Грибанов перебрался на южный берег Финского залива и с 1870 г., т. е. за год до открытия первой станции, находился на службе Общества, содержащего пароходное сообщение между Кронштадтом и Ораниенбаумом, состоя сторожем на пристани. С открытием станции он занял должность старшины (атамана) Говоровской спасательной станции. За свои по спасению утопающих Грибанов неоднократно награждался золотыми и серебряными медалями Общества. Уже перестав быть служащим станции, он в добровольном порядке контролировал ход работ по возведению нового помещения в 1890 г. Впоследствии судьба забросила его на Каспийское море, где он продолжительное время служил капитаном корабля. Однако внушительные услуги на посту атамана Ораниенбаумской станции, судя по всему, не были забыты императором, т. к. в начале 20 в. он уже состоял заведующим охраной броненосцев в порте Либава. Известно, что в 1907 г. на одном из таких броненосцев он приплыл в Кронштадт. Дальнейшие следы Грибанова, к сожалению, теряются в глуби веков.

На смену Степану Грибанову в качестве атамана станции пришел Матвей Грибанов, достойно принявший эстафету своего предшественника. Ему в 1896 г. была пожалована серебряная медаль «За усердие» для ношения на шее на Станиславской ленте. Судя по всему свои обязанности Матвей Грибанов исполнял вплоть до 1917 г., т. к. его фамилия в этот период неоднократно встречается в журнале «Спасание на водах».

Помимо собственно выполнения основных функций – спасения на водах — ораниенбаумский берег также становился местом испытания зимних спасательных лодок. В частности, весной 1884 г. здесь испытывалась спроектированная инспектором Общества спасания на водах Сусловым деревянная лодка на широком киле, способная вместить 13–15 человек. Из числа испытываемых моделей она была признана одной из лучших зимних спасательных лодок, хотя и не лишенная некоторых недостатков.

В 1874 г., т. е. тремя годами позже, в рамках Общества было организовано Кронштадтское окружное правление куда и вошла Говоровская станция. К этому моменту ею было спасено от верной смерти более 100 человек, а сама станция стала прототипом для других аналогичных станций России.

За год до этого осенней бурей было разрушено само здание станции и фрагмент Ораниенбаумской пристани, что повлекло за собой необходимость восстановления спасательных построек. Это и было проведено в кратчайшие сроки и вновь благодаря щедрости Митрофана Говорова.

В то же время его длительные отлучки из города привели к тому, что постепенно дела станции стали приходить в расстройство. На это указывали результаты инспекций, проводившихся по указанию Главного правления Общества. В частности, указывалось на расхождение между описью необходимого оборудования и его фактическим наличием, неаккуратность в хранении принадлежностей, плохие условия хранения спасательных лодок и т. д. Во многом по этой причине в Ораниенбауме в 1881 г. усилиями Кронштадтского окружного правления была открыта еще одна спасательная станция. С тех пор именно она фигурировала в отчетах окружного правления, тем самым фактически заместив изначально выстроенную Говоровскую станцию.

Спасательная станция Иоанна Кронштадтского

За 19 лет своего существования Говоровская спасательная станция принесла немало пользы, тысячи раз приходя на помощь попавшим в беду на акватории Финского залива путешественникам. Однако с годами нарастала постоянная тревога за судьбу самой станции. Во многом, это объяснялось ее местоположением, на самой оконечности пристани, где, находясь постоянно на ветрах, она первой подвергалась атакам стихии во время наводнений и осенних бурь. Постепенно здание ветшало, а сама пристань настолько прогнила, что ее часть между дамбой и самой станцией грозила рухнуть в любой момент.

Нельзя сказать, что власти не замечали грозящей опасности. Еще в сентябре 1889 г. на заседании Кронштадтского окружного правления Общества спасания на водах, был решен вопрос о перенесении Ораниенбаумской спасательной станции на такое место, где бы она могла оставаться и действовать при всяком состоянии погоды и моря. Таковое располагалось неподалеку от старого места, на оконечности земляной дамбы, где находились ненужные постройки товарищества Ораниенбаумского пароходства.

Учитывая этот факт, окружное правление обратилось с просьбой к товариществу Ораниенбаумского пароходства об уступке под новую станцию места на оконечности земляной дамбы, где помещались ненужные товариществу постройки — касса и сторожка. Товарищество не только безвозмездно уступило это место, но и очистило его от негодных построек. Таким образом был решен вопрос о месте для новой спасательной станции.

Но природные стихии не оставили времени на раскачку. 21 сентября 1890 г. налетевший на побережье сильный шторм фактически разрушил старую деревянную пристань, в результате чего спасательная станция на уцелевшей оконечности пристани очутилась как бы на острове, отделенном от материкового берега. Мало того, последние ряжи пристани, на которых помещалась станция, настолько покосились, что грозили немедленным разрушением в случае подъема воды или напора льда.

Все оборудование станции пришлось эвакуировать в специально нанятое в Ораниенбауме помещение. Экстренный осмотр, проведенный Кронштадтским окружным правлением Общества спасания на водах под председательством контр-адмирала Геркена, пришел к выводу о необходимости экстренного строительства станции на новом месте. Неожиданно быстро решился вопрос и с финансированием строительства. Многие из почитателей о. Иоанна Кронштадтского предложили построить при новой станции небольшое помещение для отца Иоанна, в виду частых его поездок из Кронштадта в Петербург при плохой погоде и во время распутицы.

Материалы к строительству Ораниенбаумской спасательной станции. Источник: журнал «Спасание на водах». 1891 г. №1. Из фондов РНБ

Получив благословление пастыря, сразу же был открыт сбор необходимых средств. Первым на это богоугодное дело отозвался сам о. Иоанн, пожертвовавший 200 руб., и поручивший штабс-капитану Александру Алексеевичу Костину собирать необходимые пожертвования. К январю 1891 г. их общая сумма превысила 6 тыс. руб., что позволило приступить к постройке здания новой спасательной станции, по плану составленному инженер-капитаном Алексеем Павловичем Неверовым.

Список жертвователей на строительство Ораниенбаумской спасательной станции. Источник: Отчет Кронштадтского окружного правления Общества спасания на водах за 1891 г.

К маю 1891 г. деревянное здание спасательной станции было уже срублено; 15-го же мая, в день Священного коронования Николая Второго, началась закладка под здание каменного фундамента, сооружение которого нельзя было начать раньше на промерзшем и непросохшем грунте.

Церемония закладки происходила весьма торжественно. По воспоминаниям очевидцев, была поставлена роскошная палатка, убранная флагами, в которой располагалась икона, пожертвованная бывшим атаманом станции, Степаном Грибановым. Около палатки были поставлены шлюпки, принадлежавшие станции: шлюпки-четверка и новая спасательная железная шлюпка системы Фрэнсиса, выписанная из-за границы и названная «Отец Иоанн Кронштадтский». Для совершения молебствия прибыл из Кронштадта сам отец Иоанн, которому председателем правления контр-адмиралом Геркеном был передан знак Общества спасания на водах, присланный из Главного правления. На молебне присутствовали как члены Общества, так и приглашенные почетные гости.

Совершив водоосвящение и окропив место закладки святой водой, отец Иоанн в образованное для закладки отверстие положили серебряный рубль, его примеру последовали и другие участники церемонии, после чего отверстие было заделано металлическою, вызолоченною доскою, на которой была вырезана следующая надпись: «Аз память чуда 17 октября 1888 года и счастливого избавления Государя Наследника Цесаревича от угрожавшей ему опасности 29 апреля 1891 года в городе Отсу, в Японии, сия станция Общества Спасания на водах, состоящего под Высочайшим покровительством Ея Императорского Величества Государыни Императрицы, с благословения отца Иоанна Кронштадтского заложена 15 мая 1891 года и строится на средства жертвователей, подвигнутых на это доброе дело мыслью отца Иоанна».

К 20 ноября постройка станции была уже окончена. Усилиями строителей на оконечности дамбы возникло прекрасное двухэтажное здание в русском вкусе, отделанное снаружи искусной резьбой. В первом этаже дома располагался приемный покой на 4 кровати, наполненный аптечными принадлежностями шкаф и прочая мебель. На стенах красовались две мраморных доски с надписями; на одной написано: «Высочайшая Покровительница Общества Спасания на водах, Государыня Императрица Мария Феодоровна и Государь Император Александр Александрович — первый действительный член Общества, с Государем Наследником Цесаревичем Николаем Александровичем изволили осчастливить своим посещением Ораниенбаумскую спасательную станцию Кронштадтского округа 25 июня 1883 года».

На другой: «Станция построена в память чудесного избавления от опасности Царской Семьи при крушении поезда 17 октября 1888 года на Курско-Харьковской-Азовской железной дороге и спасения Государя Наследника Цесаревича Николая Александровича от злодейского покушения 29 апреля 1891 года, в городе Отсу, в Японии. Сооружена на средства пожертвованный отцом Иоанном Кронштадтским и с его благословления его почитателями. Заложена 15 мая и освящена 22 ноября 1891 года. Строитель инженер-полковник А. П. Неверов». В этом же этаже помещается кухня, ванна и комната для женщин.

На втором этаже помещались две комнаты для отца Иоанна: спальня и кабинет, настланный паркетом и отделанный сосновыми досками с резьбою в русском вкусе. Вся мебель была пожертвована почитателями отца Иоанна. На этом же этаже располагалась комната для атамана станции и помещение для команды. Весь дом был снабжен прекрасной вентиляцией, и во все помещения проведены электрические звонки. Над домом была устроена башня для дозорных. Здание было снабжено помпой для накачивания воды, для шлюпок был выстроен временный сарай.

Фотоальбом «Ораниенбаумская Спасательная станция,состоящая под высочайшим покровительством ее императорского величества Государыни императрицы. Общества спасания на водах». 1- здание спасательной станции; 2 — часть комнаты в приюте для спасенных; 3 — приемная комната; 4 — часть кабинета о. Иоанна;  5 — часть спальни о. Иоанна

22 ноября 1891 г. после полудня состоялось торжественное освящение вновь сооруженной Ораниенбаумской спасательной станции. Еще задолго до назначенного часа к зданию стала стекаться масса богомольцев из числа почитателей отца Иоанна, который и должен был проводить чин освящения. Число посетителей было так велико, что внутренние помещения не могли вместить всех желающих, и большей части публики пришлось остаться снаружи.

Прежде чем приступить к освящению станции, о.Иоанн обратился к присутствующим с небольшой речью:

Дорогие братья!

Вот, Божьею милостью и единодушным содействием добрых людей, готова на Ораниенбаумском берегу новая спасательная станция вместо старой, полуразрушенной в 1890 году бурею и наводнением, столь памятными для жителей Кронштадта, Ораниенбаума и особенно Петровский столицы; вместо менее удобной и простой—более удобная и уже совсем художественная и изящная. И это тем более отрадно и приятно, что дело спасания на водах во всей России находится под милостивым покровительством нашей благосердной Матушки Царицы, которой принадлежит и широкое развитие этого высокочеловеколюбивого дела. Ей, глубоко сочувствующей всему полезному в Своем отечестве, приятно будет взглянуть на это новое прекрасное сооружение, столь близкое Ея сердцу по его цели и назначению. Да хранит Ее Всемогущий Бог и Спаситель наш с Ея Державным Супругом и Августейшими Чадами на многие лета в непоколебимом благополучии. Благодарим Господа, внушившего добрым русским людям прекрасное желание содействовать скорейшей постройке на этом берегу спасательной станции и осуществлению высокой, заветной мысли великой государыни.

 Обществу спасания на водах угодно было устроить здесь с великой христианской любовью и для меня уголок для временной остановки, обогревания при моих ежедневных путешествиях во все времена года в столицу и обратно. Я крайне тронуть этою любезностью благородного и высокочтимого Общества, так милостиво обо мне пекущегося. Да ниспошлем ему Царь неба и земли всякую благодать и добрые успехи в его великодушных намерениях и действиях на пользу всех подвергающихся бедствиям на водах России. Да витает и здесь, как на всех спасательных пристанищах, высокий, любвеобильный дух возлюбленной Царицы Русской и да венчаете всегда Господь Ея возвышенный намерения, предприятия и дела вожделенным успехом. Да пребудем во веки: благословение Всевышнего на этом спасательном месте; да пребудет и пошлет на век благословление Божье на Благоверных великих государей и государынь, на Наследнике Цесаревиче и прочих Августейших Чадах и на всем Царствующем Доме и на всем Обществе, служащих делу спасания погибающих от бурной стихии. Дай Бог, чтобы меньше было претерпевающих бед в морях и реках и чтобы всех нас Господь избавил ом мятежных и бурных страстей, свирепствующих в душах людских, и чтобы как в природе, так и в народе была глубокая тишина, довольство и спокойствие.

Затем отцом Иоанном был совершен молебен с водоосвящением, по окончании которого все здание, все помещения были окроплены святой водой, после чего присутствовавшие почетные посетители, среди которых был и вновь избранный попечитель станции отставной контр-адмирал Болотников, были приглашены к сервированному в помещении станции завтраку.  Во время завтрака отправлена была телеграмма на имя покровительницы общества, императрицы. Императрица удостоила Кронштадтский отдел общества спасания на водах телеграммой на имя вице-адмирала Н. И. Казнакова: «Искренно благодарю вас контр-адмирала Геркена, отца Иоанна и всех членов за выражение ваших чувств и молитвы. Сердечно радуюсь сооружению новой спасательной станции и призываю на нее благословение Божье. Мария».

Всего через год после освящения станции она была дополнена сараем для дров с конюшней для спасенных животных. В башне на крыше станции были размещены сигнальные принадлежности для переговоров с городской пожарной частью Ораниенбаума. А в 1893 г. у станции был выстроен шлюпочный сарай, возведенный в память события 17 октября 1888 г. близ станции Борки. И вновь необходимые средства передал Обществу отец Иоанн. 1 октября того же года новые постройки были освящены самим жертвователем. Забегая вперед отметим, что и в дальнейшем Иоанн Кронштадтский неоднократно жертвовал внушительные суммы на нужды императорского Общества. Учитывая его вклад в дела Общества, Главное правление с согласия императрицы избрало его в свои почетные члены. В общей сложности строительство новой станции с дополнительными помещениями обошлось более чем в 11,5 тыс. руб. Сами станционные постройки были застрахованы в Северном страховом обществе на сумму 10 тыс. руб.

Для защиты станции от снежных заносов и укрепления насыпного грунта около станции был разведен небольшой сад из тополя и дуба. Помимо этого, восточный откос вала насыпи, на которой возводилась станция, был выложен камнем на глубину три фута и сверху покрыт дерном.

Как и другие спасательные станции, Ораниенбаумская подвергалась ежегодной инспекции Общества, каждый раз получая высокие оценки как за содержание имущества, так и за профессионализм атамана и его подчиненных. Но в отличие от других станций Ораниенбаумская не только являлась местом посещения многочисленных гостей, но и, находясь на глазах у всех жителей и дачников Ораниенбаума и Петергофа, служила наглядным образцом работы Общества спасания на водах, а также знакомила публику со своей деятельностью. По этой причине повышенное внимание уделялось не только профессионализму ее служащих, но и внешнему виду станции, стремясь сделать ее во всех отношениях образцовой.

Благодаря своему местоположению и накопленной истории человеколюбивых поступков Ораниенбаумская станция не раз принимала высоких гостей. В частности, в 1894 г. сюда приезжали великий князь Александр Михайлович, великая княгиня Екатерина Михайловна со своим сыном, Герцогом Мекленбург-Стрелецким. А 10 июля 1896 г. стало по-настоящему памятным днем для ораниенбаумской станции. Сюда на паровом катере «Петергоф» прибыли император Николай Второй в сопровождении императрицы Марии Федоровны, великого князя Михаила Александровича и великой княжны Ольги Александровны. Высоких гостей встретил атаман станции Матвей Грибанов, доложивший о благополучном состоянии станции, после чего император со своей свитой отбыл в Китайский дворец. Однако вечером того же дня августейшие посетители вновь прибыли на станцию, причем на этот раз станция была ими тщательно осмотрена. Не остались без внимания все основные помещения: мужское и женское отделения для спасенных, ванна, приемный покой, комнаты Иоанна Кронштадтского, помещение для служителей станции и атамана. Затем гости поднялись через чердачное отделение на сторожевую вышку, откуда осмотрели в бинокль строившуюся неподалеку военную гавань.  Перед отходом катера с высокими гостями по распоряжению заведующего станцией была спущена на воду спасательная шлюпка «о. Иоанн Кронштадтский».

Подобные визиты высоких гостей повторялись и в дальнейшем. Посещение Ораниенбаумской станции императорской четой служили дополнительным подтверждением тому вниманию, какое оказывалось властями деятельности Общества спасания на водах. На самой же станции в честь ее посещения императорской четой Кронштадтским окружным правлением была установлена памятная мраморная доска.

Однако за безупречным фасадом благого дела постепенно начинают вырисовываться серьезные проблемы. Несмотря на общепризнанную полезность, с годами все острее встает проблема расходов на содержание спасательных станций на Балтике. Все они требовали ремонта помещений и обновления оборудования. Отдельные коммерческие общества жертвовали суммы на нужды Ораниенбаумской станции. В частности, в 1910–11 гг. на средства купца Петрова, имевшего неподалеку зерновые склады и мукомольную мельницу, на станции был учрежден постоянный пост дежурств. Им была выражена готовность единовременно внести 500 руб., а также по 50 руб. в последующем ежегодно при условии, что один из директоров акционерного общества «Савва Петров» будет состоять заведующим станцией. Данное условие было принято. Тем не менее, несмотря на внушительный состав почетных членов императорского Общества в целом и Кронштадтского окружного правления в частности средств на содержание станций постоянно не хватало. Ежегодное содержание станций Кронштадтского округа обходилось примерно в 1,5 тыс. руб. Один лишь ремонт Ораниенбаумской станции, проведенный в 1901 г., обошелся более чем в тысячу руб. В 1906 г. вновь потребовались расходы в сумме свыше 600 руб. В местных газетах неоднократно публиковались призывы к читателям жертвовать на нужды станций. С разрешения Святейшего Синода с целью пополнения кассы Общества ежегодно устраивались кружечные сборы в церквях и храмах прибрежной полосы. Еще одним способом получения средств являлись устройство развлекательных мероприятий в пользу Кронштадтского округа спасания на водах. В частности, в Кронштадте подобные вечера устраивались в цирке Труцци и в Морском собрании. Тем не менее, вплоть до 1917 г. Ораниенбаумская станция продолжала выполнять свои функции, спасая жизни людей.

Сообщения о проведении общих собраний Кронштадтского округа Общества спасания на водах за 1906, 1913 и 1916 гг. Источник: газета «Котлин»

Развязка

Революционные вихри, захватившие страну, не обошли стороной и ораниенбаумское побережье. Но если два наступления на Петроград в 1919 г., ораниенбаумская спасательная станция сумела пережить, то боевые действия, связанные с подавлением Кронштадтского восстания, подписали ей приговор.  Как известно, район спасательной станции служил одним из исходных пунктов накопления сил для наступления на восставший Кронштадт. Ничего удивительного, что  сооружения на Ораниенбаумском берегу были взяты кронштадтцами на прицел. Не стала исключением и спасательная станция, чей силуэт достаточно хорошо просматривался из коронного города. Все это привело к тому, что в марте 1921 г. был фактически подписан приговор деревянному зданию.

О деталях уничтожения здания спасательной станции можно подробнее узнать из сохранившихся архивных документов. В частности, сводки боевых действий за 12 марта дают подробную картину разрушений в Ораниенбауме: «В 5 часов дня открыт частый огонь по Ораниенбауму, в частности, спасательной станции, разбито депо, разорвана связь, разбит дом бригады. Снарядов 15 упало в центре города, 7 снарядов упало вблизи дома Особотдела, попадания меткие…». 

А еще несколькими днями позднее все было кончено: Ораниенбаумская спасательная станция была разрушена прямым попаданием снаряда. Упоминание об этом можно найти в радиограмме от 16 марта, адресованной Временным революционным комитетом Кронштадта Петросовету:

16 марта Ораниенбаум начал обстреливать мирное население Кронштадта. Несколько снарядов упало в районе госпиталя и контузило служащую в нем Елизавету Михайлову, убит гражданин Иван Ошанин и ранен рабочий Петр Теренков.

В ответ на это наше командование отдало приказ открыть огонь из тяжелых орудий по Ораниенбаумскому берегу.

Результаты нашего обстрела хорошо известны Петросовету: сожжен Ольгинский лесопильный завод, возникли большие пожары в Ижоре и Ораниенбауме, взорвана спасательная станция, подбит бронепоезд и пр.

Временный Революционный Комитет Кронштадта предупреждает Петросовет, что варварским расстрелом мирного населения — детей, женщин и рабочих — он не добьется никаких уступок, и если еще один только снаряд разорвется в городе, — Кронштадт снимает с себя ответственность за последствия, сумеет показать свою мощь в полной мере.

Настоящее радио просим огласить на общем собрании Петросовета.

Временный революционный комитет Кронштадта.

«Известия Временного революционного комитета…», 17марта 1921 г.

К моменту уничтожения общий стаж Ораниенбаумской спасательной станции, составил ровно полвека.  И пусть сегодня нет двухэтажного здания с затейливой деревянной резьбой на Ораниенбаумском берегу: оно сохранилось на страницах многочисленных документов Общества спасания на водах и фотографиях. Но самое главное – сохранилась память о Митрофане Говорове и его брате Леониде, атаманах Степане и Матвее Грибановых, отце Иоанне Кронштадтском и Алексее Неверове и многих других людях давно ушедшей эпохи, чья щедрость, воля и энергия помогли спасти сотни человеческих жизней.