Тайны старинного парка

Сейчас же возле станции, минуя площадку и небольшой пруд с бульваром по его берегу, вступаем в огромный и тенистый Александрийский парк… Заросший тенистыми деревьями, со своими извилистыми аллеями, вдали от городского шума и сравнительно мало посещаемый парк производит впечатление запущенного, несмотря на образцовое его состояние, и этим выгодно отличается от других Петергофских садов. Кто любит уединение и тишину, найдет их, скорее всего, здесь.

Измайлов М. М. «Путеводитель по Петергофу»

Когда мы говорим о петергофских парках, в первую очередь подразумеваются парки, раскинувшиеся на  нижней прибрежной террасе – Нижний парк, частично, Александрия. Между тем, взору путешественника, прибывающего на Новопетергофский вокзал, открывается совершенно иная картина – достаточно густой лесной массив внушительных размеров, раскинувшийся на верхней террасе. Его совсем не мудрено принять за настоящий лес, каким он, кстати, когда-то и был. На самом же деле путников встречает пейзажный Александрийский парк, простирающийся от Привокзальной площади на север вплоть до Санкт-Петербургского проспекта. Его дорожки помнят императоров Николая Первого, Александра Второго, Александра Третьего и Николая Второго, не раз проезжавших в  свою летнюю резиденцию в Александрии сквозь ряды почетного караула. Здесь искали уединения члены царской семьи и тренировались блистательные офицеры-кавалеристы.

Сейчас площадь парка составляет свыше ста гектаров, но в начале 18 века лесные угодья занимали куда большую площадь и тесно примыкали к приморской усадьбе «Монкураж» всесильного А. Меншикова. Впоследствии территория имения войдет в состав «Собственной дачи ее Величества Александрии», а будущий Александрийский парк представлял собой территорию, на которой произрастали вековые леса, предназначавшиеся для охоты.

Для защиты лесного массива у верхней террасы в царствование Анны Иоанновны было принято решение закрепить за ним статус царских охотничьих угодий. Территория нынешнего парка была огорожена, отделена от прилегающей местности глубоким рвом,  и заселена дикими животными. Сама местность получила название Верхнего или Большого, зверинца. Наследовавшая трон Елизавета Петровна внесла необходимые «уточнения» в состав населявшую угодья живность, оставив на ее территории только буйволов, каба­нов и оленей. Это сказалось и на названии лесного массива, ставшего Оленьим зверинцем.

Подлинное оформление бывшей южной части Зверинца в пейзажный парк произошло в царствование Николая Первого. Первый этап облагораживания территории, начавшийся в 1832 году под руководством садового мастера П.И. Эр­лера, предусматривал осушение участка, с учетом прокладку дорог и появление прудов. Для осушения Зверинца была вырыта внушительных размеров дорожная канава, вырублены сухие деревья, вы­корчеваны пни. На работах по формированию границ пруда одновременно работали около 200 человек. Их усилиями появился декоративный пруд глубиной два аршина с возвышением земли над берегами. Обитавшие в Зверинце животные – олени и лоси – были переведены в Гатчину. В ноябре 1835 года западную границу нарождающегося парка оформила новая улица – Зверинская, сохранившаяся до наших дней. И уже в начале 1836 года Николай Первый приказал «состоящий против Александрии Олений, или иначе называемый Большой зверинец, именовать впредь парком». Несколько позже при въездах в парк появились караулки с откидными воротами. Впоследствии они были заселены ветеранами-инвалидами, охранявшие парк и следившие за порядком.

Изначально парк предназначался для уединенных пеших и верховых прогулок членов царской семьи; сколько-нибудь внушительных построек в нем и не планировалось. Однако две из них все же появились в глубине парка, придав парку неповторимую изюминку.

На одном из искусственных островов в тени вековых деревьев приютился изящный Швейцарский домик, окруженный небольшим садиком —  творение архитектора И.Шарлеманя. С берегом этот островок соединял небольшой паром.  По некоторым сведениям, начиная с конца 19 века, на остров со Швейцарским домиком в летнее время с фермы Александрии привозили кур, вследствие чего пруд, не имевший названия, в обиходе стали назвать «Куринкой».

Другой островок на этом же пруду был украшен ажурной восьмигранной чугунной беседкой, в которой  находился бронзовый бюст любимой супруги Николая Первого — императрицы Александры Федо­ровны, отлитым в 1841 году бароном Пет­ром Карловичем Клодтом по оригиналу немецкого скульптора Христиана Даниэля Рауха и надписью на пьедестале «Счастию моей жизни».

Постепенно парк становился более демократичным, а по его периметру возникали новые постройки.   В начале 20 века в северо-восточной части парка, напротив Александрии, по проекту архитектора Александра Константи­новича Миняева построили деревянные казармы для Собствен­ного Его Императорского Величества Сводного пехотного пол­ка. В состав казарм входили офицерское собрание с квартирами для офицеров, двухэтажные дома и одноэтажная столовая для нижних чинов полка, ледники и другие служебные строения.

Неподалеку от казарм, вдоль восточной границы парка был возведен гараж для импе­раторских машин и различного рода службы, включая дом заве­дующего гаражом, а также электростанцию — для обеспечения электричеством Александрии. Позднее, уже в годы советской власти, местная электростанция питала электричеством весь Петергоф.

В 1903 году южную границу Александрийского парка четко определила дорога, устроенная купцом М.И. Деминым от Александрийской улицы (ныне — улица Аврова) мимо железнодорожной ветки в поселок, получивший имя основателя  — Деминские места, на месте которых уже в советское время отстроился поселок Свердлова.

Сложись обстоятельства иначе, в Александрийском парке могла появиться еще одна интересная постройка. В 1870 году был предложен проект строительства на территории парка, рядом с железнодорожной станцией, «вокзала для публичных увеселений…, дабы доставить городу Петергофу и его окрестностям место для вечерних собраний в летнее вре­мя в таком роде, чтобы оно, по благоустройству, превзошло все существующие в окрестностях столицы подобные места для ве­черних собраний».

Устроители компании, среди которых были заведующий петергофскими фонтанами М. И. Пил­судский и служащий Петергофской железной дороги инженер А.Ю. Фриде, предлагали построить вместительный «вокзал», нанимать один из лучших европейских оркестров, ко­торый бы играл в нем ежедневно в течение всего лета с 8 ча­сов вечера до 12 часов ночи. Вход в вокзал должен был быть бесплатным, что позволило бы железной дороге иметь доход за счет «прилива значительного числа пассажиров, которые, несомненно, предпочтут ехать в Петергоф по железной доро­ге в бесплатное и новое место увеселения, роскошно отделан­ное и снабженное отличным оркестром». Для перемещения публики предлагалось устроить «конную или паровую» железную доро­гу в один путь от станции по Зверинской улице мимо главных придворных конюшен до Нижнего парка. Однако этому предложению суждено было остаться лишь на бумаге.

Начало переменам в  судьбе парка и его строений положила революция. Началось все со смены названия – пейзажный Александрийский парк был переименован в Пролетарский. Вслед за историческим именем парк лишился одного из своих украшений – ажурной беседки, сданной в металлолом. Куда больше повезло бюсту императрицы Александровны Федоровны, спрятанному в запасни­ки. Он пережил все лихолетье 20 века и теперь находится в экспозиции Коттеджа Александрии.

Значительный ущерб парку нанесли военные годы. Он лишился своих основных построек и, прежде всего, неповторимого Швейцарского домика. Существенный ущерб был нанесен и зеленому массиву. Чудом сохранившееся здание электростанции было переоборудовано в автобусный парк, а сейчас находится в заброшенном состоянии.

 

Прошли годы. В 1992 году решением Петродворцового районного совета народных депутатов пару было возвращено историческое название – Александрийский.

С момента своего основания парк не раз менял свое название, прошел путь от царского зверинца до пейзажного парка, местами заболотился, утратил немало вековых хвойных деревь­ев, что, однако, не помешало до сегодняшних дней сохранить ему свою планировку и немало живописных уголков. Теперь вместо уединенных прогулок венценосных особ и скачущих военных офицеров его тропы принадлежат жителям города, использующим его для занятий спортом и неспешных прогулок.