Заморский агрегат на копорских полях. К 150-летию первого опыта применения парового плуга в России.

Теплым июньским утром, 14 июня 1869 года в окрестностях Копорья царило необычное оживление. В гости к местному помещику Зиновьеву прибыло внушительное количество гостей. В самом по себе факте не было бы ничего примечательного, если бы не одна деталь: гости, бывшие членами  конкурсной комиссии Вольного Экономического общества, не остались в барском особняке, а отправились вместе с хозяином на близлежащие поля. Там их уже поджидала сторонняя публика, жаждавшая лицезреть необычное зрелище.

Строго говоря, от Зиновьева местное сообщество привыкло ждать оригинальности даже в самых обыденных вещах. Каждый, кто бывал в его имении, могли видеть насосы, подававшие воду, специальные кормушки, раздававшие корм на птичнике.  То, что сейчас кажется обычным, в середине 19 века вызывало изумление как местных крестьян, так и соседей-землевладельцев. Однако думается, что даже хорошо знавшие Зиновьева люди были немало удивлены, когда однажды, в 1867 году, открыв «Земледельческую газету», прочли небольшую заметку, посвященную планам помещика:

Дм. В. Зиновьев, землевладелец Петергофского уезда петербургской губернии выписал из Англии паровой плуг Фаулера самой последней, усовершенствованной, конструкции (с 2 самокатами). Работать этим плугом вероятно начнут весною будущего года. Мы уверены, что желающих посмотреть па работу парового плуга окажется очень и даже очень много, не только из окрестностей имения, но и из Петербурга, и даже подальше. Паровой плуг в действии видели из русских хозяев только те, которым случалось быть за границей, да и то почти исключительно в Англии, ибо во Франции первый опыт парового пахания быль произведен на последней парижской выставке, да и он продолжался всего два дня… Д. В. Зиновьев, как нам сообщали, самым внимательным образом изучал работу парового плуга в Англии и держится того убеждения, что конная вспашка, в отношения равномерности и глубины, не может сравниться с паровой. Нам кажется, что паровому плугу г. Зиновьева придется работать не при совсем благоприятных условиях, так как почва в Петергофском уезде  богата камнями; но зато, если плуг окажется и тут пригодным, то он, несомненно, будет пригоден и для южной России…

Сам Зиновьев высказался по этому поводу достаточно определенно: «Если паровое пахание окажется выгодным, то воспользуются этим и другие люди, а если невыгодным—не станут на это тра­тить денег; риск же в этом случае необходим».

Сказано-сделано, и уже в следующем году «чудо-плуг» был доставлен на копорские поля, судя по всему, через порт в Нарве. Та же Земледельческая газета не забыла оповестить об этом своих читателей, сообщив любопытные детали:

В прошлом году… мы извещали, что Дм. В. Зиновьев, землевладелец Петергофского уезда, выписывает из Англии паровой плуг системы Фаулера самой последней, усовершенствованной конструкции… Сообщают, что два локомобиля-самоката, принадлежащие к плугу, недавно прошли через Нарву в имение г. Зиновьева. Каждый самокат в 14 лошадиных сил… Оба локомобиля с необыкновенной легкостью взобрались на ивангородскую гору и спускались с нее.

Общая сумма затрат Зиновьева с учетом доставки составила около 16 тысяч рублей. Сама доставка плуга по суше стала отдельным испытанием: достаточно представить измученных лошадей, тащивших столь тяжелые локомобили от порта вглубь губернии, (от их тяжести по дороге ломались мосты).

Не сразу удалось приручить английскую технику: ни у  кого не было навыков обслуживания заморской диковины, да и откуда им взяться, когда землю в России пахали на лошадях? А тут — шум пыхтящих локомобилей, скрежет лебедок, капризный иноземный плуг, прыгавший по поверхности и норовивший зарыться в пашню… Однако освоиться удалось достаточно быстро: летом 1868 года новый агрегат помог очистить от камней 122 деся­тины земли, причём на 1 десятине в среднем находилось около 140 больших камней. Такие результаты уже не грех было предъявить и широкой публике, и всего через год после первых опытов, за работой парового плуга прибыла наблюдать комиссия в составе восьми членов Вольного Экономического общества.

Еще до начала демонстрации удивление присутствовавших вызвало то обстоятельство, что в обслуживании механизмов не принимал участия ни один иностранец. Это особенно стран­ным казалось в то время, когда распространено было мнение, что русские, якобы, неспособны к управлению машинами.

Как отмечал в своей статье агроном Валериан Черняев, «…русский работник легко осваивается с ними (с машина­ми. — авт.) Глядя на работу плуга, я… дивился той ловкости, с которыми работники работали плугом… После всего виденного мною я могу смело сказать, что нет на свете такой машины, ко­торая бы, по своей сложности, была бы недоступна для русского крестьянина…».

Но еще большее впечатление на присутствовавших произвела сама работа английского «парового пахаря». Первым испытанием стало поднятие укатанной, твёрдой дороги. Длина поднятой полосы была равна 170 саженям (362,1 м), ширина—2,5, аршина (178 см). Эту полосу плуг прошёл в 4,5 минуты. На зяби такая же полоса при глубине вспашки 4,5 вершка (21 см) была пройдена за 3 минуты.

Затем был испробован другой способ пахоты — поднимание и одновременное разрыхление почвы. В том же плуге прежние отвалы сменили расщеплёнными с 2 лапами и в виде ножа—с 1 лапой.

По свидетельству очевидцев, действие плуга было изумительным: проходя полосу в 2,5—3 минуты, он разрыхлял землю до такой степени, что она больше походила на песок.

Отдельную порцию похвал заслужил культиватор. Как отмечал П. Зарубин, «Главное преимущество парового плуга—в культиваторе. С ним немыслима конкуренция со стороны конного орудия— или нужно запрячь, по крайней мере, 35-40 волов…».  Пройдя по целине, заросшей мелким ольховым лесом, «чудо-культиватор» срубал небольшие деревца, попутно удаляя из почвы крупные камни.

После испытания собственно плуга привели в движение локомобиль — «самокат». Повороты, переезды через канавы он производил без затруднений. Только раз, ког­да «самокат» попал в канаву, он не мог выехать, но когда на обод одного из задних ко­лёс надели 2 башмака наподо­бие ножей (прообраз шпор со­временного трактора) он тотчас же выехал из канавы.

Испытание «парового пахаря» продолжалось три с половиной часа. Как отмечалось наблюдателями, все машины и орудия плуга были выполнены на таком качественном уровне, что какое-нибудь капиталь­ное повреждение представлялось маловероятным. Ключевые конструкции плуга были изготовлены из стали, что имело большое значение с точки зрения их долговечности. В комплект плуга входил внушительный набор запчастей, гарантировавший бесперебойную работу плуга на протяжении многих лет.

Триумфальный исход парового пахания при Копорье положил начало распространению на российской земле сельскохозяйственной техники при обработке полей. Уже вскоре Копорская волость стала одним из лидеров Петербургской губернии по количеству плугов. А окончательно идея ис­пользования машин при обра­ботке полей смогла найти ши­рокое применение в деревнях после революции. И теперь, глядя на работу тракторов и комбайнов на полях нашей страны, мы будем вспоминать первый опыт «парового пахания», прошедший в Копорье полтора столетия назад.