Памяти клипера «Опричник»

Осенним октябрьским днем 1873 года в 11 часов у ворот Летнего сада в Кронштадте было яблоку негде упасть. Собравшаяся публика стремилась поскорее попасть за ограду, где, прикрытый белым полотном, возвышался новый памятник. После проведенной панихиды грянул выстрел полуденной пушки, слетело покрывало, и взору граждан предстал памятник экипажу клипера «Опричник», бесследно погибшему вместе со своим кораблем в Индийском океане.

«Опричник», как и его пятеро собратьев, стали «детьми» Крымской войны, бушевавшей на разных театрах военных действий: напомним, что России приходилось отбивать вражеский натиск не только на Черном, но и на Балтийском и северных морях.

В этих условиях мысли офицеров-флотоводцев были направлены на то, чтобы перехватить инициативу, перейдя от глухой обороны к активным действиям.

Одним из таких офицеров, стремящихся внести свой вклад в укрепление безопасности Отечества, оказался  Иван Алексеевич Шестаков, являвшийся личным порученцем великого князя, генерал — адмирала Константина Николаевича. Именно ему пришла в голову идея противопоставить блокировке английскими кораблями архангельского порта морскую партизанскую войну на коммуникациях противника.

Вместо обороны я предлагал нападение в уверенности, что утомленный инерцией сил наших кипучий начальник примет идею с радостью. Появление наших крейсеров в океане, тогда как неприятель запирал нас в наших портах, было бы самым удачным сопротивлением неравной силе. Я предлагал приступить тотчас к постройке в Архангельске шести шхун, указал человека, способного на партизанское дело, и выставил, как мог, весь ужас лондонской биржи при первой вести о нападении русских крейсеров на английскую коммерцию…. Туманы Белого и Ледовитого морей заставляли блокирующие Архангельск неприятельские эскадры уходить ранней осенью; под их же покровом могла выйти в океан партизанская эскадра с назначением, ясно и определенно выраженным в английских морских законах «жечь, истреблять и топить» все вражье, попадавшееся под руку.

Идея Шестакова нашла полную поддержку в вышестоящих кругах. Достаточно быстро были подготовлены чертежи кораблей (клиперов), а Ижорский завод взял на себя обязательство оперативно изготовить и доставить на берега Белого моря необходимые паровые механизмы.

В итоге 5 января 1856 г., на Соломбальской верфи в Архангельске было заложено семейство паровых шхун, предназначенных для активного ведения боевых действий на океанских коммуникациях противника. Для комплектования корабельных команд в мае 1856 г. в Архангельск прибыли моряки-участники обороны Севастополя. 30 мая первым из шести кораблей был спущен «Разбойник», 20 июня за ним последовал «Стрелок», 23 июня сошли на воду «Пластун» и «Джигит», а 14 июля были спущены «Опричник» и «Наездник».

«Наш герой» имел водоизмещение в 615 тонн, длину 46,3 метра, ширину 8,5 метра, осадку 4 метра. Корабельный корпус был выполнен из лиственницы с частью дуба и сосны. На вооружении клипера состояли шесть орудий. Корабль получил проектную двухкотельную машинную установку, работы по монтажу которой завершились первой пробой 15 августа 1856 г. С 25 августа по 2 сентября корабли совершили испытательный переход к Соловецким островам и обратно. Испытания завершились успешно, и уже через десять дней, 12 сентября, «Опричник» и «Наездник» вышли из Архангельска в Кронштадт. Во время перехода, 30 октября в районе мыса Нордкап «Опричник» попал в жестокий шторм. Команда и корабль с честью выдержали суровый экзамен. «Корабль соответствует своему назначению и способен бороться со всеми прихотями моря», — говорится в соответствующем документе. Зазимовав в военной гавани Копенгагена, с открытием навигации весной 1857 г. «Опричник» прибыл в Кронштадт. Время нахождения в доке Копенгагенского адмиралтейства не прошло даром: проанализировав итоги первого плавания, была составлена «ведомость исправлений по механизмам клиперов», а также, был утвержден новый чертеж парусности клиперов. Таким образом, зимой 1857 г. во время ремонта топсельная шхуна «Опричник» превратилась в баркентину. В документах же Российского флота семейство кораблей Шестакова получило наименование «винтовых клиперов».

На этот период пришлось присоединение Россией Приморья и Приамурья, что диктовало необходимость постоянного пребывания русских эскадр на Востоке. Уже в июле следующего года «Опричник» покинул родную кронштадтскую гавань и в составе Амурского отряда кораблей под командованием капитана 1-го ранга А. А. Попова отправился в далекий путь в Тихий океан. Тогда никто и не мог предположить, что обратно «Опричнику» вернуться было не суждено…

До наших дней сохранился список офицеров, ушедших  в далекое заграничное плавание:

Отряд капитана 1 ранга Попова

на клипере Опричника

Командир клипера, капитан-лейтенант Федоровский

Лейтенанты:  Батурин и Валицкий; мичманы Суслов, Кноринг Тизенгаузен и Стромилов

Корпуса штурманов: прапорщики Филипов и Карякин

Корпуса инженеров-механиков: прапорщик Иванов и кондуктор 2 класса Попов

Медик, младший врач Гомолицкий

В состав отряда помимо «Опричника» входили также корветы «Рында» и «Гридень». В таком составе русские корабли пересекли воды Атлантического океана и достигли берегов Южной Америки. Этот переход дал морским офицерам определенную пищу для размышлений.

При вновь сшитых парусах в Рио-де-Жанейро под двумя марселями и брамселями решительно обгоняла корветы при всех курсах за исключением только тех обстоятельств, когда под рифленными марселями он лежал в бейдевинд без кливеров. Несмотря на все рифы, взятые у бизани, он нес много руля на ветре, и потому тогда был не в состоянии состязаться с корветами. Чтобы устранить все препятствия к достижению того результата, который обещало превосходное образование подводной части клипера, капитан 1 ранга Попов, уменьшив ему бизань-мачту на 7,5 ф., отнял ее наставной шпор; сняв пару вант и топ-шкентели. Кроме того, нашел необходимым сделать ему новый бушприт на четыре фута длиннее старого, предполагая, что мера эта при уменьшенной бизань-мачте выведет ему руля прямо. Независимо от того, при удлиненном бушприте, внешняя часть утлегаря сделается короче, а, следовательно, он будет носить кливер с большей  свободой.

Именно таким корабль снова пересек Атлантику и Индийский океан, показан в плавании высокие мореходные и ходовые качества «…под двумя марселями и брамселями решительно обгонял корветы на всех курсах….».

Однако при  входе в Индийский океан с «Опричником» приключилась первая беда. Как свидетельствуют документы, «5 февраля 1859 года катер с клипера Опричник, шедший под парусами в Саймонс-байской бухте, поворачивая через фордевинд, опрокинулся, при чем потонули матросы Яров, Петухов и Сидоблаз». К сожалению, это было не последнее несчастье с экипажем.

Но не будем забегать вперед. Перейдя Индийский океан, русский отряд прибыл  в Сингапур, откуда  А. А. Попов направил в Морское министерство рапорт с описанием произведенных работ и чертеж новой парусности с укладкой ростров. После стоянки в Сингапуре, отряд через Манилу, Кантон и Нагасаки в июне 1859г. прибыл в Николаевск-на-Амуре. Здесь отряд присоединился к Дальневосточной эскадре. Командование клипером «Опричник»  принял лейтенант Н. И. Бакалягин. Экипаж клипера занимался исследованиями берегов японских и корейских островов, продолжил исследования реки Амур и ее притоков, начатое другими экспедициями. Иными словами, корабли приняли активное участие в изучении новых окраин Российской Империи, став свидетелями основания поста Владивосток, ставший впоследствии столицей российского Приморья.

К 1860 г. все шесть архангельских клиперов в составе трех Амурских отрядов находились на Дальнем Востоке.

Однако пребывание на Дальнем Востоке не обошлось без приключений. Так, в сентябре 1859 г. на клипере во время тайфуна, встреченного им на пути из де-Кастри в Хакодате, волнением сломало бом-утлегарь и треснул утлегарь; изорвало фок-стаксель; лопнули фока-штаг, шкентель грота-штага и три фоковые путенс-ванты на правой стороне и изорвало грот-трисель. Так как при наступлении шторма заложены были сейтали в помощь вантам и штагам, то рангоут не получил повреждений.

В конце сентября экипаж «Опричника» понес новую утрату. 29 сентября 1859 г. во время следования корабля из Хакодате в Николаевск вахтенный начальник мичман Тизенгаузен, стоя на рубке, в результате сильной качки был сброшен с рубки за борт. Несмотря на все предпринятые меры, спасти Тизенгаузена не удалось…

Буквально через неделю, 7 октября 1859 г. в Татарском проливе клипер встретил тайфун. Сильная качка привела  к тому, что на клипере «лопнули фока-штаги и цепной грота-штаг на правой; треснул утлегарь, лопнула фоковая вант-путина и изорвало фок-стаксель и грот-трисель». Большинство повреждений удалось достаточно быстро исправить.

Вскоре Федоровского отозвали в Россию, вместо него в командование вступил опытный моряк капитан-лейтенант Селиванов. 5 марта 1860 года клипер возглавил капитан-лейтенант Петр Александрович Селиванов. В том же году, клипер вошёл состав Тихоокеанской эскадры капитана И. Ф. Лихачёва, где экипаж выполнял особые поручения в Японии, продолжая в то же время заниматься исследовательской работой.

Так прошло три навигации. Наконец, осенью 1861 года в адрес капитана клипера поступил долгожданный приказ: самостоятельно возвращаться в Кронштадт. Экипаж клипера, состоявший из 95 человек, собранных с разных кораблей дальневосточной эскадры, рассчитывал к весне быть дома. Перед отправлением в далекое плавание «Опричник» зашел в Шанхай на ремонт такелажа и рангоута. Был очищен котел, заменены сто шесть дымогарных трубок. Таким образом, подготовка к океанскому плаванию была проведена тщательно.

Кораблю предстоял переход из Шанхая в Батавию, затем – самый опасный участок через Индийский океан до южной оконечности Африки. Далее намечался заход в один из портов Атлантики, и завершающий бросок к родной гавани.

Вместе с «Опричником» из числа судов дальневосточной эскадры к родным берегам должны были отправиться фрегат «Светлана», корвет «Гридень» и клипер «Стрелок». Но если указанные корабли возвратились в Кронштадт летом 1862 года, то «Опричнику» вновь увидеть родную гавань было не суждено. Более того, о его судьбе не знали ни в одном порту.

В своем последнем докладе от 10 ноября 1861 года командир «Опричника» уведомлял Адмиралтейство, что перед длительным переходом из Батавии (ныне Джакарта) к мысу Доброй Надежды клипер зашел в порт для пополнения припасов, осмотра корабля и отдыха экипажа. Покину в конце ноября Батавский рейд, клипер вышел в Индийский океан и  пропал без вести…

К весне 1862 года ожидалось возвращение корабля в родной порт. Уже очистились от льда воды Кронштадтской гавани, однако клипер так и не появлялся.

Одним из первых, кто выразил беспокойство по поводу отсутствия «Опричника» у мыса Доброй Надежды,  стал командир французского корвета «Лаплас». Корвет вышел из Батавии одновременно с русским клипером, но из-за неисправности простоял некоторое время на Кокосовых островах. Его командир был уверен, что нагонит клипер у мыса Доброй Надежды. Отсутствие каких-либо сведений о русском корабле насторожило его и заставило поделиться своими сомнениями с представителями властей.

Тревога за судьбу корабля перекинулась и в Россию. Поначалу существовала вероятность того, что клипер прошел Африку без промежуточных остановок, и командир клипера решил зайти в один из портов восточного побережья Южной Америки. Но и из западного полушария известий не поступало. Наконец, к лету 1862 года, когда все реальные сроки возвращения прошли, Морским министерством было принято решение предпринять официальный розыск пропавшего без вести корабля («распоряжение о розыске клипера «Опричник» и о том, нет ли в заграничных портах, имеющих частые сношения с мысом Доброй Надежды и Ост-Индией каких-нибудь сведений или слухов»).

Однако поиски клипера и его экипажа не дали никаких результатов. По заключению Морского министерства, основанному на свидетельствах судов, находившихся в то время в Индийском океане, клипер, скорее всего, затонул во время сильного урагана. Достаточно слабая паровая машина корабля не смогла осилить выпавших нагрузок, и клипер до мыса Доброй Надежды, где его ждали, так и не пришел. 7 апреля 1863 года клипер «Опричник» был исключён из списков судов флота, а экипаж — из списков личного состава:

На клипере погибли: командир капитан-лейтенант Петр Александрович Селиванов, лейтенанты: Николай Купреянов, Франц Де-Ливрон и Константин Суслов; мичман Алексей Корякин; корп. фл. штурм, подпоручик Николай Филиппов; корп. инж.-мех. подпоручик Феодор Иванов; доктор Гомолицкий, унтер-офицеров 14, нижних чинов 73 человека.

Прошло еще несколько лет, прежде чем возникло предложение увековечить память «Опричника» и его экипажа. Деньги были собраны в Кронштадте по Высочайше разрешенной подписке, открывшейся 30 сентября 1867 г. Всего по подписке было собрано 395 руб. 58 коп.

К постройке памятника погибшим на клипере было разрешено было приступить 10 июля 1872 года по Высочайше утвержденному рисунку, причем управляющий морским министерством, генерал-адъютант Н.К. Краббе сообщил главному командиру Кронштадтского порта о дозволении отпустить от порта цепи, якорь и орудия для памятника. Флаг и флагшток были отлиты и установлены кронштадтским пароходным заводом. Камень пожертвован и все каменные работы произведены безвозмездно господами Иконниковым и Волковым. Несмотря на незначительность собранной суммы памятник вышел очень красивый благодаря средствам, отпущенным от порта, и вкладу каменотесов.

Сам памятник состоит из большой гранитной скалы, закрепленной на гранитном фундаменте. Скала олицетворяет многочисленные трудности и опасности, которыми сопровождаются далекие плавания. Скала обвита цепным канатом — символом морского братства, и увенчана надломленным якорем, подчеркивающим трагическую гибель моряков. Дополнительный скорбный мотив несет флагшток с приспущенным военным флагом, конец которого красивыми складками облегает скалу. Как отмечала пресса, «выполнение флагштока и флага, отлитых на нашем заводе, замечательно по своей правильности и артистической отделке деталей и составляет лучшее украшение памятника. Кругом памятника протянуты ценные канаты, утвержденные в орудиях, врытых в землю. Место для памятника выбрано чрезвычайно удачно. Он поставлен перед входом в летнее помещение Морского собрания посреди большого цветника, недалеко от второй продольной аллеи сада. Сбоку памятника на бронзовой доске вырезаны имена всех погибших офицеров и точное число унтер-офицеров и нижних чинов клипера».

О самой церемонии уже было сказано в начале статьи. Дополнением может служить заметка, опубликованная в газете  «Кронштадтский вестник»:

Памятник офицерам и команде пропавшего без вести 6-ти пушечного парового клипера Опричник, как предполагалось, был освящен вчера, в среду 31-го октября, в 11 часов. К назначенному времени в летнее помещение Морского Собрания, находящееся вблизи памятника, в Летнем саду собралось весьма значительное количество моряков, родственников и близких погибших на клипере. Главный командир порта, по случаю нездоровья, не мог присутствовать на открытии памятника; тут были: вице-адмирал В.М. Филипов, второй комендант контр-адмирал И.Н. Стромилов, начальник Технического Училища генерал-лейтенант А.И. Зеленой и многие другие лица. Ровно в 11 часов собором всего духовенства морских церквей в Кронштадте отслужена была панихида по погибшим на клипере Опричник, по окончании которой духовенство и все присутствовавшие вышли в сад к памятнику, перед которым было отслужено молебствие с водосвятием. После молебства памятник окропили святой водой и провозглашено было сначала многолетие Государю Императору и всему Царствующему Дому, а потом вечная память воинам, погибшим на клипере при исполнении своего долга. К 12 часам служба кончилась, памятник был открыт, и все присутствующие стали расходиться по домам, полюбовавшись памятником, одной из грустных, но, конечно, не бесславных страниц истории нашего флота».

 

Сегодня посетители, оказавшись в юго-восточной части кронштадтского Летнего сада, могут полюбоваться скромным, но выразительным монументом. Он напоминает нам о тех далеких временах, когда Кронштадт выступал начальным и конечным пунктом дальних плаваний русских моряков. К сожалению, не всем кораблям было суждено вернуться в родную гавань. Памятник экипажу клипера «Опричник» являет собою символическую могилу для тех, кто навеки остался в глубине бескрайних морских просторов, так и не увидев берегов родной гавани.

 

P.S. При написании статьи были использованы следующие материалы:

Разыскания о клипере «Опричник», без вести пропавшем в Индейском океане. Морской сборник. 1863. № 5.

О клипере «Опричник». Морской сборник. 1863. № 6.

Обзор заграничных плаваний судов русского военного флота с 1850 по 1868 год. т.т. 1,2. Санкт-Петербург. 1871 г.

Кронштадтский вестник. 1 ноября 1873 г.