Удивительные копорские недра

Путешествуя вдоль глинта, постоянно ловишь себя на мысли о том, какие живописные виды открываются в направлении Финского залива. Однако глинт – это не только прекрасные пейзажи, но геологический памятник, происхождение которого во многом определило структуру недр и, как следствие, род деятельности местных жителей. И если о сельскохозяйственном значении местных почв мы ранее уже вели речь в наших очерках, то сейчас настало время узнать о другой, куда менее известной, странице в истории копорских окрестностей. Для этого мысленно перенесемся в начало прошлого столетия, а если точнее – в годы Первой Мировой войны.

Необходимость ведения масштабных боевых действий с участием большого количества живой силы и техники резко обострили проблему обеспечения русской армии всеми видами сырья, причем не только его ключевых видов. К весне 1916 года значительные потребности фронта проявились в зеленой краске для маскировки окопов и предметов военного снаряжения.  Специально созданный орган – Комиссия Сырья – принялась за поиски необходимых красок, и тут выяснилось, что на внутреннем рынке в готовом виде материалов имеется совершенно недостаточно. Возникла срочная необходимость открыть новые источники сырья, выяснить величину существующих запасов и выработать способы их технической переработки. Сбор материалов был поручен специальной Комиссии в Центральной Научно-Технической Лаборатории Военного Ведомства, которая взяла на себя дальнейшее ведение всего этого сложного и важного дела.

При всем богатстве выбора альтернативы нет

Сосредоточившись на изучении месторождений природных красок, Комиссия достаточно быстро выяснила, что их круг невелик. Таковыми можно было считать  зеленые глины в окрестностях Бахчисарая в Крыму;  залежи природной зеленой краски вблизи Кисловодска и  отложения зеленых глауконитовых глин в районе Петроградской и Эстляндской губерний. После предварительного изучения оказалось, что первые два месторождения характеризовались низким качеством материала и посему оказались непригодными к эксплуатации. Все внимание Комиссии отныне было обращено  к месторождениям глин в Петроградской губернии.

Собранные оперативно сведения подтвердили, что наиболее благоприятные условия для добычи глауконитовых глин представлялись в Петергофском уезде, в окрестностях старинной Копорской крепости. Помимо высокого качества материала здесь глауконитовый горизонт во многих местах выходил непосредственно на поверхность, а не перекрывался мощными отложениями известняков, как в прочих местах распространения.

Надо сказать, что о наличии глауконитовых песков в окрестностях Копорья было известно достаточно давно. Еще в своем знаменитом труде «Геогностическое описание нижнесилурийской и девонской системы С.-Петербургской губернии » И. Бок отмечал:

В берегах речки Копорки, у села Копорья, обнажены на значительном расстоянии пласты нижнесилурийской системы. У мызы Копорье река Копорка течет по ортоцератитовому известняку; немного ниже, в левом берегу Копорки плитная ломка в глауконитовом известняке. Против крепости видны изогнутые пласты глауконитового известняка. В светлой зеленовато-серой очень липкой глине находятся темно-желто-коричневые пятна, встречаются зерна марказита и зерна глауконита, последние образуют в ней гнезда и прослойки.

А в 1896 году в своей работе «Глауконит: его происхождение, химический состав и характер выветривания» К.Д. Глинка подверг тщательному анализу физико-химические свойства  глауконита, взяв в качестве образца глауконит из Копорья, замечая при этом, что «еще Боку  были известны прослойки и гнезда зерен этого минерала». Однако долгое время копорские запасы глауконита не привлекали к себе должного внимания промышленников.

Все изменилось с началом Первой Мировой войны, когда русской армии потребовалось большое количество краски. Вот тут-то и вспомнили о зеленоватой глауконитовой глине из Копорья.

Близость месторождения к Петрограду, высокое качество материала и его неглубокое залегание не могли остаться не замеченными.  Под эгидой вновь организованной Комиссии в 1916 году было принято решение о срочной разведке залежей местной глины.

Майская поездка геологов

Пробная поездка была предпринята в период 28-30 мая 1916 года А.Е. Ферсманом совместно с геологом Николаем Федоровичем Погребовым, слывшим на тот момент главным, если не единственным крупным знатоком копорских окрестностей. Что же увидели ученые?

Зеленая и синяя краска является прослойкой песка или глины, обильно окрашенной глауконитом; этот глауконитовый горизонт подстилает мощную свиту силурийских известняков, внизу постепенно приобретающих зеленоватый оттенок; под ним обычно лежит нетолстый прослоек (около 10-20 сайт.) черного диктионемового сланца, а ниже свита песчаников и песков… Вся эта свита силурийских слоев лежит ровно, горизонтально, без всяких нарушений, и круто обрывается линией глинта. На склонах этого глинта вся эта свита пород местами обнажается, и обычно в прорывах речек (напр. Копорки) и в ряде водостоков или балок могут быть обнаружены те или иные горизонты.

Фактически прослойка глауконитового горизонта находилась в верхней половине глинта, на разных высотах, в зависимости от рельефа местности. Мощность горизонта сильно менялась, к тому же он постепенно переходил в вышележащие слои. В большинстве посещенных геологами мест эта мощность составляла около 20 см, достигая в максимуме 70 сантиметров. Под горизонтом располагались слои белой вязкой глины (в районе деревни Гостилово) или сланца, отделенные от глауконита своеобразной красной железистой прослойкой (район деревни Ивановское). В обоих случаях граница обнаруживалась весьма отчетливо, что позволяло легко отделять обычной лопатой нужное вещество горизонта. Интенсивность окраски прослойки также различалась от места к месту: в деревне Гостилово в поле она была  ярко-зеленой, в той же деревне в долинах около ключа – густо синевато-зеленой, а  в деревне Ивановское — грязно-зеленой.

В ходе первичного осмотра геологи установили, что горизонт глауконитовых глин тянется как минимум на 5 верст от деревни Ивановское через Копорье, Широково, Юрьево до Гостилово, причем  в ряде пунктов добыча могла вестись в значительных количествах. Фактически проходящий через окрестности Копорья глинт изобиловал внушительными запасами столь необходимой зелено-синей краски, потенциально исчислявшимися в несколько тысяч пудов.

На смену беспорядочной кустарной добыче ямами до 2-3 саженей глубины, носившей хищнический характер, должны были прийти системные вскрышные работы на крестьянских землях, дополняемые ямами-копушками или неглубокими штольнями. Общая себестоимость работ оценивалась 2-3 рубля за пуд. Доставка в Петроград предполагалась различными способами: до станции Волосово (40 верст) или Новый Петергоф (60 верст) и далее по железной дороге, а также подвоз к небольшим гаваням Финского залива (Керново или Палкино) на расстояние 10-15 верст. Напомним, что Копорская железная дорога, способная значительно удешевить перевозку сырья, на тот момент построена еще не была.

Дальнейшую обработку глин предполагалось вести уже в Петрограде, где она подлежала  перемолке для раздавливания глауконитовых шариков, что позволяло достичь ровной и интенсивная окраски.

Вердикт геологов был весьма определенным:Для немедленной организации добычи необходимо:

Дать заказ через Петроградский Кооперативный Областной Комитет. Копорский кооператив соглашается взять на себя поставку, причем в Ивановском живет один из энергичных деятелей района—Хрисанф Игнатьевич Болмазов.

Должна быть организована доставка к пристани и перевоз в мешках на баржах в Петроград.

Должно быть организовано в Петрограде размалывание продукта.

Для полномерной добычи необходимо присутствие в районе молодого геолога, который следил бы за работами, планом прослойки и давал бы советы по нахождению горизонта. Этот накладной расход вполне компенсируется большей интенсивностью разработки. Ему же должна быть поручена разведка новых мест. Для этой цели ему должно быть отпущено до 3.000 рублей при месячном вознаграждении в 500-800 руб. Кроме того, необходима будет иногда консультация геолога, знатока этого района.

Первая глина

В начале августа 1916 года месторождения глины были вновь осмотрены Ферсманом и Николаем Ивановичем Берлингом. Одновременно с этим была совершена первая поставка глауконито­вой глины в количестве 150 пудов местным крестьянином Хрисанфом Игнатьевичем Болмазовым из оврага в селе Ивановском саженях в 10 выше его дома на улице, называемой Гавань. Эта партия была признана неудачной, так как содержала слишком много почвенных примесей. Требовалось срочно найти площадки с более чистым по содержанию материалом. Н. И. Берлинг наметил две площадки к западу от деревни Ивановское в местности с разломанной старой кузницей. Здесь представля­лось возможными взять большое количество глины со срав­нительно небольшой вскрышкой пологого холма кровли. Были осмотрены и смежные выходы глауконитового горизонта на протяжении глинта между Ивановскими и Гостилово. В ряде пунктов были заложены шурфы и пробные ямы, продолжать разработку которых было поручено Болмазову.

Записи геологов позволяют достаточно точно установить места закладки ям:

На Комаровском участке, приблизительно в 1 верстe за деревней в обрыве и на поляне было заложено два больших шурфа. Слой глауконита до 1,5 аршин, вверху непосредственно переходит в почву, в виду чего довольно сильно изменен. Окраска неровная, пятнистая с крас­ными включениями. В главной своей массе сильно песчанист и в этих частях иметь синеватый или почти черный тон. В верхних частях есть глинистые скопления с более ярким цветом не дурного качества, но их мало.В виду того, что шурф быль заложен слишком низко, было решено заложить третий, в 4 саж. выше на бугре, очевидно под слоем известняка. В этой части можно скорее надеяться встретить менее измененный глау­конитовый горизонт.

На двух площадках, мысках около, старой куз­ницы, совершенно тождественная картина и свойства слоя.В центре одной из площадок заложен шурф, ко­торый приходилось пробивать через плиту глауконито­вого красного песчаника. При нас шурф до горизонта не дошел.

Выход в овраге села Ивановского, благодаря сильным вторичным изменениям и близости строений решено не изучать.

Намечено заготовить несколько шурфов на луговых склонах между Копорьем и с. Ивановским, каковые поручено произвести X. И. Болмазову.

Был сделан шурф на восточном склоне глубо­кого оврага в дер. Широково. Очень мощный слой до 1,5 арш. со свойствами слоя пункта 1. Решено не использовать.

Посещены и взяты образцы зеленой глины из деревни Юрьево. Сильно песчаниста, синевата, очень блед­ная, невысоких технических качеств.

В виду отсутствия Николая Веденеева нельзя было выяснить подробнее выход слоя на его пашне в деревне Гостилово. Между тем, согласно всем наблюдениям, его материал по чистоте, однородности и яркости зеленого тона являлся наиболее отвечающими потребностям несмотря на сравнительно малую мощность в 20 см. Однако, этот слой от пашни нетрудно было просле­дить на восток по земле других крестьяне, причем по выносам можно было заподозрить и здесь высокие технические условия материала. В виду этого решено было заложить здесь ряд шурфов, что поручено Болмазову.

Программа действий

В конце августа состоялся очередной приезд геологов — Берлинга и Бориса Борисовича Полынова, осмотревших выходы глауконитового горизонта по глинту на протяжении 7-8 верст. Осмотру были подвергнуты как естественные обнажения, так и заложенные ямы и шурфы.

Проведенный осмотр помог несколько  сузить потенциальную область добычи глин. Выяснилось, что склон глинта на протяжении версты к западу от деревни Ивановское характеризуется сложным рельефом и местами распадается на ряд террас. В некоторых местах глауконитовый горизонт находился близко от поверхности, но общие условия залегания его на этом участке оказались достаточно сложными. Беспокоила и неравномерность мощности глауконитового горизонта: в некоторых местах склона он совершенно не обнаруживался или обладал незначительной мощностью, хотя и выше и ниже по склону он наблюдался в своей обычной мощности. Вероятно, такое изменение условий первоначального залегания было связано с оползнями, смывами или локальными перемещения под влиянием ледника. Глауконитовая глина из ям и шурфов данного участка оказалась весьма песчанистой, а в цвете и окраске обнаружила достаточно ясные и быстрые изменения.

Соседний участок глинта — между Ивановским и Копорьем – дал более благоприятные условия залегания: глинт здесь был отмечен высоким и приблизительно однообразным склоном, не усложненным заметными террасами и ложбинами, хотя и не показал естественных выходов глауконитовых глин.

Самые лучшие характеристики глауконитовый слой показал к востоку от Копорья, в районе деревни Гостилово, где позднее и сформировался основной район добычи глин. Здесь глау­конитовая глина по окраске и по малому содержанию песка оказалась наилучшей в окрестностях Копорья. Горизонт располагался приблизительно на одной и той же высоте и не был серьезно нарушен. Во всех заложенных ямах глауконитовая глина оказалась мало песча­нистой.

Сразу после осмотра было проведено совещание, на котором  Берлинг, Полынов, Болмазов и горный инженер М. Хотимский наметили программу ближайших работ. Основная ставка по добыче была сделана на участки в деревне Гостилово. К западу от деревни Ивановское предполагалось соединить канавами шурфы на участке местного крестьянина Комарова и в поле между указанным участком и местной кузницей для выяснения условий изменения качества и залегания. Дальнейшую разведку предполагалось провести на тех участках глинта, где его склон представлялся более или менеe однообразным и не изрезанным сложным рельефом. В перечень таких участков вошли районы деревни Широково и примыкание к дороге между Ивановским и Копорьем.

Учитывая сжатые сроки, вызванные заказами со стороны Главного Военно-Технического Управления, было принято решение в кратчайший срок составить смету для работ по добыче 1000 пудов темно-зеленой глины с Гостиловских участков, распо­ложенных по склону глинта. Начальная доставка осуществлялась  на станцию Волосово, исходя из оплаты владельцам земли вознаграждения за потраву полей, садов и огородов и 10 копеек с пуда извлеченной зеленой глины.

Изыскания Хотимского

Начавшаяся разведка смежных участков показала, что окрестностями Гостилово перспективные площади не ограничиваются. Правда, в самой деревне Ивановское результаты оказались не слишком впечатляющими. Заложенные на поляне местного крестьянина Семена Комарова шурфы не позволили найти глауконитовый слой, скрытый под плитняком. На западной стороне оврага, в деревне Подмошье, на хуторе крестьянина Никиты Сидорова был найден мощный выход глины довольно хорошего качества, образцы которой из двух ям были представлены в Комитет сыном X. И. Болмазова, студентом С. X. Болмазовым

Не слишком удачными оказались и результаты разведки, проведенной к востоку от пашни Комарова, на земле крестьянина Густоева. Общая заболоченность участка дополнялась слабым глауконитовым слоем, содержащим многочисленные примеси. Вышесказанное делало добычу на участках в Ивановском нецелесообразной.

Более благоприятной оказались результаты разведки, проведенной близ дороги Ивановское -Копорье на участке крестьянина Серебрякова. Сеть заложенных шурфов показала наличие глауконитового слоя, содержащего достаточно качественную глину.

По оценкам Хотимского, с данного участка потенциально могло быть добыто около 6 тысяч пудов.  С учетом же потенциальных запасов в Гостилово и Широково запасы глины были исчислены в объемы около 50 тысяч пудов. Как отмечал Хотимский,

…однообразие рельефа местности позволяет предполо­жить наличность залежей глины на смежном участке крестьянина Бекасова и далее по дороге к Копорью на владении шталмейстера Зиновьева. Также на основании сообщений окрестных жителей, залежи глины имеются в деревнях Подмошье, Климатино, а также около с. Глобицы. К сожалению, вследствие рабочей страды, образцы глины из этих мест доставлены не были.

Тем не менее, и достигнутых результатов оказалось достаточно для начала разработки месторождения глауконитов. Весьма оперативно были урегулированы взаимоотношения с владельцами земельных участков, а местными вла­стями было предписано оказывать всяческое содействие работам, как ведущимся для потребностей Военного Ведомства.

Где и как переработать глину в краску?

Само по себе начало добычи глины было лишь первым этапом на пути получения необходимой краски. Параллельно требовалось решить задачу переработки добываемого сырья в готовую к употреблению краску. С этой целью проводились соответствующие опыты как в Центральной Научно-Технической Лаборатории Военного Ведомства, так и в Лаборатории Технологического Института Б. Б. Полыновым, С. Ф. Комиссаровым, М. В. Шахно, Н. В. Воронковым, М. И. Белавенцем и другими учеными.

Благодаря этим опытам была выявлена возможность путем отмучивания получить из глауконитовой глины краску довольно интенсивного зеленого цвета, которая по испытании оказалась вполне пригодной для некоторых задач применения красок на фронте, в силу устойчивости этой краски против действия атмосферы, кислот и щелочей, а также удушающих средств.

Как отмечалось водной из пояснительных записок к проекту,

…в продолжение своих работ по получению зеленых пигментов для нужд краскомаскировки фронта, Комиссия ос­тановилась на необходимости немедленного устройства опытного завода по получению зеленой глауконитовой краски. Устрой­ство завода имеет целью испытать в большом масштабе полученных методов, причем добытый материал должен быть сдан на Западный фронт в количестве 6000 пуд. согласно поступившему заказу. При общей потребности фронта в 30—50 тыс. пудах зеленого пигмента задача опытного завода сводится не только к проверке в большом масштабе метода, но и к выяснению экономических сторон вопроса, с целью в возможно близкий срок заинтересовать крупные промышленные круги или учреждения в организации завода на коммерческих началах. Осуществление этим последним поставок в полной их мере даст возможность сохранить для других, весьма насущных нужд обороны, большие ко­личества нафталина, в виду чего Артиллерийское Ведомство… особенно заинтересовано в скорейшем осуществлении проекта.

Звездный час копорской глины

Благоприятные результаты вышеуказанных опытов по­ставили перед Комиссией вопрос об организации опытной установки отмучивания в заводском масштабе. Техническая сторона установки была разработана В. Э. Гаген -Торном , Б. Б. Полыновым и Н. В. Алейниковым , кото­рому Комиссия поручила технический надзор за производством. Не сразу решился вопрос и о месте расположения перерабатывающего завода. Столкнувшись с трудностями строительства завода на месте добычи глины, было принято решение доставлять глину в Петроград на химический завод Шуматова, который предложил властям воспользоваться за оп­ределенное вознаграждение имеющимися у него помещениями и частью предметов оборудования, пополнив таковые необ­ходимыми аппаратами. Параллельно с этим в июне 1917 г. в виду успешных опытов с глауконитовой краской, начал организовываться специальный завод (улица Боровая, 104), рассчитанный на выпуск 100 пудов краски в день.

Фактически производственная цепочка выглядела следующим образом. Добытая глина на подводах доставлялась на завод в Петроград, где растворялась в особых чанах с мешалками в воде с прибавлением небольшого количества соды и подвергалась далее отмучиванию и осаждению, согласно правилам, разработанным в Центральной Научно-Технической Лаборатории Военного Ведомства.

Такой метод давал возможность получить два сорта краски. Один сорт, более темный, предназначался для окраски мешков, брустверов, деревянных, каменных и бетонных сооружений. Второй сорт бледно-зеленого цвета использовался при окраске тканей, ангаров, палаток, а смешанный с маслом — для вагонов и деревянных частей. Помимо этого, второй сорт по исследованиям, произведенным в Технологическом Институте, представлял хороший материал для выделки кровельной черепицы, терракотовых изделий, ваз и прочих декоративных изделий.

Разработанные технологии и организация производственных площадок достаточно быстро дала свои результаты. В 1916 и 1917 г. в связи с грамотной постановкой дела и устройством спе­циального завода добыча начала расти. За это время было добыто и отправлено в Петроград около 213 т на сумму 22 875 р. Однако в октябре 1917 г. в связи со сменой власти в стране завод закрылся, и разработки копорской глины прекратились.

Несостоявшийся ренессанс

Вихрь событий, захлестнувший территорию копорских окрестностей в первые годы после революции, не давал возможности вернуться к геологическим изысканиям. Первые свидетельства о возобновившемся интересе к глаукониту Петергофского уезда, относятся к 1923 году. Именно тогда был опубликован краткий доклад В. Е. Шихуцкого о поездке на месторождение глауконитовой глины в окрестности Копорья по командировке опытного завода Института Прикладной Химии. Докладчиком было осмотрено шесть участков залегания глины, заложены шурфы и обследованы прежние выемки, а также доставлены образцы глин различного качества и оттенков.

В докладе, в частности, проводился анализ расходов, связанных с доставкой глины. Согласно проведенным подсчетам  один пуд доставленной глины обошелся бы примерно в  1 500 рублей, тогда как доставка гужевым транспортом – более чем в 2 раза дороже. С этой целью было предложено разместить производство в самом Копорье, использовав для этой цели бывшее здание кожевенного завода: таким образом, отпал бы самый большой расход по доставке глины в Петроград.

Осмотр подтвердил, что линия простирания глауконитовой глины в данном районе тянется чуть ли не до 20-ти верст от села Климатино и далее в северо-восточном и восточном направлении до села Глобицы, возле которого в овраге речки Воронки на дороге также есть выходы глауконитовой глины. Учитывая, что острота потребности в красках ничуть не снизилась со времени Первой Мировой войны, а скорее даже возросла, вопрос возобновления добычи представлялся весьма вероятным. Как указывалось в отчете,

недалеко от Петрограда имеется наличие огромных запасов природной зеленой краски, для переработки которой требуется лишь несложное заводское оборудование; при устройстве завода в районе добычи глины весь район залегания глауконитовой глины мог бы быть использован в широких размерах, и местный рынок, во всяком случае, получил бы дешевую краску.

В условиях мирного времени галуконитовая краска могла найти свое применение в качестве малярной, грунтовочной, а также для обоев и фресок. С этой целью на Опытном заводе получения красок, располагавшемся в Петрограде на Ватном острове, была сделана попытка вновь вернуться к изготовлению зеленой краски из глауконита; однако, в виду недостаточной яркости тона, глауконит был признан материалом неудовлетворительным для производства зеленых тонов применительно к потребностям мирного времени. Как следствие, интерес к месторождениям глауконита и к его использованию как красочного материала совершенно упал.

Позднее, в 1932 году, специалистами вновь ставился вопрос о возобновлении добычи глауконита на территории области. На этот раз глауконит рассматривался в качестве сырьевого ресурса для стекольной промышленности. Однако в условиях Ленинградской области использование глауконита для стекловарения могло дать экономический эффект лишь при условии получения сравнительно дешевого глауконита. Надежды возлагались на производственную кооперацию с местной лакокрасочной промышленностью, которая могла бы использовать глауконитовые глины как красочный материал, оставляя в отвалах глауконитовые пески, необходимые стекольной промышленности. Однако, как уже отмечалось выше, низкое качество получаемой краски, окончательно похоронив тем самым надежды на возобновление добычи глин.

Однако прошло всего несколько лет, и копорские глауконитовые породы вновь оказались в центре внимания исследователей. Причиной тому стало масштабное ленинградское строительство, в рамках которого  высокими темпами возводились объекты жилого фонда и культурного назначения. Каждое сданное в эксплуа­тацию сооружение становилось новым объектом постоянно­го потребления отделочных материалов, так как с повышенными требованиями к качеству отделки появлялась необходимость и в более частом ее восстановлении и ремонте.

Особенно велика была потребность городского хозяй­ства в «земляных» или природных мине­ральных красках, так как благодаря своей погодоустойчивости и щёлочеустойчивой пигменты, кроме всевозможного употребления наряду с прочими лакокрасочными материалами, быстро стали находить  широкое применение в окраске таких крупных объектов  как фасады зданий, стены и  потолки помещений, полы, крыши, трубопроводы, металлоконструкции. Особенно быстро росло потребление лакокрасочных материалов в сезон малярных работ; зачастую именно в этот период недостаток в этих красках делался особенно острым. Нет ничего удивительного в том, что  вопрос о возможности их добычи в Ленинградской области яв­ляется весьма актуальным.

К тому моменту уже было известно, что месторождения сырья, пригодного для переработки на земляные краски, в Ленинградской области, довольно многочисленны, некоторые имелись даже в окрестностях Ленинграда. Однако в большинстве случаев эти месторождения представляли собой отдельные небольшие участки с запасом сырья от нескольких десятков до нескольких сот и даже тысяч тонн каждое. В более отдаленных районах области существовали  месторождения и больших размеров, например, в Лужском, Тих­винском, Кингисеппском и Ораниенбаумском районах. Однако детально их изучением никто не занимался, а значит, не было представления о величине запасов сырья и степени его пригодности для производства красок и возможного их качества.

Маховик принятия решений о повторном изучении окрестностей Копорья для добычи глауконитовых пород завертелся довольно быстро. В 1938-1939 г. по заданию Горкома ВКП(б) указанные породы трех цветов — зеленого цвета) до пород типа охры (желтая порода) и железного сурика (ко­ричневая порода — испытывались в центральной Лабо­ратории Ленгорпромстрома в качестве минеральных красок, показавших довольно благоприятные результаты.

Уже в следующем, 1940 году, Ленгорсоветом было поручено Научно-Исследовательскому Инсти­туту Коммунального Хозяйства (ЛНИИКХу) проверить сведения о наличии за­лежей земляных красок в ряде пунктов Ораниенбаумского и Кингисеппского районов, а также провести лаборатор­ные исследования пигментов, полученных из сырья этих месторождений.

Изучением был охвачен  примыкающий к Копорью глинт от Арболово до Петровиц. В результате поездки взяты пробы из девяти место­рождений и приблизительно определены размеры залежей.

Отобранные пробы были частично посланы во Всесоюзный Геологоразведочный Институт для минералогического исследования, остальные были подвергнуты переработке на краски отмучиванием и просеиванием, а затем — соответствующему химическому анализу и испыта­ниям малярных свойств.

Результаты исследований показали, что качество полученных красок невысоко: почти по всем показателям они оказались ниже требований, предъявляемых соответствующими стандартами, хотя и годные к употреблению. На этом фоне ярко (в прямом и переносном смысле слова) выделялась охра, полученная из месторождений деревни Гостилово и отличавшаяся совершенно необычным для охр содержанием окислов железа. Как указывалось в отчете, «…французские охры, имеющие репутацию лучших в мире, содержат 21-25% окиси железа. Русские охры содержат 16-21,5%. Гостиловская охра, по нашим анализам, содержит до 66% безводной окиси, т.е. представляет собой почти чистую гидроокись железа. Это наводит на мысль, что из Гостиловского сырья можно получить высококачественные живописные краски типа марсов».

Чтобы убедиться в возможности практического использования копорских красок, в виде производственного опыта было намечено окрасить фасад небольшого дома №1 по Малогаванскому проспекту Васильевского острова. Колер покраски фасада был составлен из 70% гостиловской зелени, грубо отмученной на стройплощадке, и 30% извести. Смесь разводилась водой до обычной малярной консистенции по усмотрению маляров. Опыт покраски оказался успешным: опытные участки фасада в течение 8 месяцев не показали никаких дефектов несмотря на дождливое время и заморозки.

Вердикт исследователей звучал недвусмысленно:

С точки зрения качества пород копорского месторождения следует отметить их чрезвычайное разнообра­зие как по цвету, так и по составу и присутствию раз­личных каменистых включений. В связи с этим при добыче и применению глауконитовых пород необходимо в каждом отдельном случае производить подбор наивыгоднейшего состава раствора, снабжать определенную партию паспор­том, инструкцией по применению отдельных разновидностей пород и обеспечить техническое наблюдение за поведе­нием цветных растворов в стройках.

Указанные работы было предложено сосредоточить в Центральной лаборатории Ленгорпромстрома с привлечением Научно-Исследовательского Инсти­тута Коммунального Хозяйства.

А завтра была война

Наступил 1941-й год. Время, отведенное на обследование месторождений в окрестностях Ленинграда и Ленинградской области, пролетело довольно быстро. 22 мая Исполком Ленгорсовета депутатов трудящихся дал отмашку на начало разработки группы Копорских месторождений глауконитовых пород. Цель ставилась весьма амбициозная:  уже до конца года добыть не менее 5 тысяч тонн. Параллельно требовалось провести подробную технологическую разведку Копорских и других месторождений глауконитовых пород и определить объем общих запасов глауконитов, подлежащих разработке в 1942-43 годах.

Согласно сформулированному Ленгорпромстромом заданию в июне было проведено обследование Копорского месторождения глауконитовых пород, которое сводилось к проведению глазомерной съемке и частичным поисковым работам на месторождениях пород в районе деревень Юрьево и Гостилово, являвшихся наиболее благоприятными в технико-экономическом отношении. С этой целью поисковой бригадой было пройдено 7 закопушек, одна расчистка и осмотрены три расчистки, пересекшие часть комплекса пород, подлежавших разведке. Результаты показали, что «полезное ископаемое природных красок коричневого и желтого цветов представлено линзообразно и гнездообразно. Преимущественно эти краски залегают на поверхности в долинах ручьев и водостоков, на склонах глинта, мощность их от 0,0 до 3,0 м. Полезное ископаемое природных красок зеленого цве­та представлено пластом, мощностью от 0,8 до 1,0 метра».

Вместе с тем, относительно небольшие по промышленным меркам запасы, добыча которых требовала проведения внушительного объема вскрышки пустых пород, ставили под сомнение рентабельность  разработок. С целью повышения экономической эффективности было предложено  организовать в окрестностях Копорья добычу перекрывающих глауконитовую породу нижнесилурийских известняков, мощность которых составляла 11,0 — 11,5 метров. Последние находили свое применение как в качестве строительного ма­териала, так и для обжига на известь.

Организация добычи глауконитовой породы требовала определенной подготовки. В рамках организации производства предполагалось построить на станции Копорье склад для отгрузки продукции на 6 бункеров общей емкостью 500 куб. м., капитально отремонтировать дорогу от станции Копорье до деревни Юрьево с постройкой мостов через три пересекающих ее ручья, приобрести восемь домов в Широково и Юрьево под общежития для рабочих, а также закупить несколько газогенераторных машин и прицеп; построить кладовую, кузницу и конюшню. Кроме того, для проведения вскрышных работ с июля 1941 года требовалось провести необходимые  землеотводы, а также утвердить устав  копорских глауконитовых разработок. Проект последнего наряду с проектом решения Исполкома Ленгорсовета сохранился среди архивных документов.

Из них можно узнать, что с 20 июня 1941 года Копорские Глауконитовые Разработки подлежали включению в состав действующих предприятий Ленинградского Городского Управления Промышленности Стройматериалов. Для проведения геологоразведочных работ, организации карьера и его материально-технического оснащения предполагалось выделить 245,0 тыс. руб. Помимо этого, за Копорскими разработками должны были быть закреплены лесосеки для заготовки дров и лесоматериалов. Рабочих предполагалось заселить в пустующие жилые дома, имевшиеся на территории колхозов Копорского Сельсовета. К сентябрю сорок первого требовалось представить соображения о возможности добы­чи в районе Копорского месторождения не только глауконитовых по­род, но и булыжного камня, а также бутовой плиты. Как видно, Копорские окрестности могли превратиться в крупный по меркам области центр по добыче нерудных полезных ископаемых. И практически наверняка так бы и случилось, если бы не началась война. Так завершилась эпоха копорского глауконита, единственного разрабатывавшегося месторождения в стране, ставшего поставщиком маскировочной краски  для русской армии.

После войны актуальность добыча глауконита в Копорье отошла на второй план.  Однако внимание к копорским недрам вовсе не угасло. Оно сместилось в совершенно иную плоскость, куда более серьезную, нежели природные краски.

Уран вместо красок

В 1946 году в районной газете «Вперед» вышла небольшая заметка, повествующая о начале геологоразведочных работ в Ораниенбаумском районе.

Как видно из текста, объектом поиска стали сланцевые залежи. Непосвященному человеку могло показаться, что речь идет о поисках новых источников топлива для восстанавливающегося после войны Ленинграда. Однако вовсе не топливные свойства сланцев привлекли внимание властей. Куда более ценным оказалось другое их свойство —  радиоактивность, обусловленная повышенным содержанием в них естественных радионуклидов. Фактически диктионемовые сланцы  представляют собой нетрадиционный рудный тип минерального сырья, и, прежде всего, урана. Именно его наличие побудило обратить внимание авторов большого советского атомного проекта на западные районы Ленинградской области. Здесь будет уместен небольшой экскурс в историю.

Великая Отечественная война была в самом разгаре, когда в ноябре 1942 г. вышло Постановление ГОКО «О добыче урана», в соответствии с которым Комитету по делам геологии впервые было предписано провести работы по  изысканию новых месторождений урановых руд. К этому моменту небольшие партии урана добывались лишь на территории Таджикистана. В остальном отечественные геологи располагали весьма скудными сведениями об условиях залегания урановых руд и способах их поисков, практически отсутствовали профильные специалисты и необходимое оборудование для выполнения поставленных задач.

В развитие постановления в 1943-44 гг. Комитетом по делам геологии были организованы геолого-поисковые работы практически по всей территории страны. В результате уже к концу  1944 г. были выявлены два перспективных района: северная часть Эстонии и Ферганская долина в Средней Азии, на рудниках которой начали добывать небольшие партии урановой руды.

Однако и северо-запад страны не остался без внимания геологов: для проведения специальных поисков промышленных месторождений и создания отечественной минерально-сырьевой базы урана на Северо-Западе России Комитетом по делам геологии при СНК СССР в составе Ленинградского геологического управления (ЛГГУ) в 1945 г. была организована оперативная группа.

Дефицит уранового сырья еще больше обострился после окончания войны в связи с началом ядерной гонки. Потребности в сырье значительно выросли, между тем было совершенно непонятно, за счет каких источников они могут быть удовлетворены: оставались неисследованными огромные территории, не была создана научная база для организации быстрой масштабной разведки больших площадей, а также для оценки уже разведанных месторождений.

В октябре 1945 г. вышло другое важное постановление СНК СССР № 2628-713сс  «О развитии геологоразведочных работ по А-9 и Б-9 в IV квартале 1945 года и в 1946 году» (прим. — А-9 – условное наименование природного урана и руд урана, Б-9 и селен – условные наименования тория), ставшее первым документом, направленным на комплексное решение проблемы дефицита уранового сырья.

Среди многочисленных, мер по созданию сырьевой базы, стоит выделить формирование 270 геологоразведочных партий, которые предполагалось отправить на поиски урана по всей стране. 22 такие партии были направлены в северо-западные районы СССР для исследования Кольского полуострова, Карелии, прибалтийских диктионемовых сланцев, а также месторождений на территории Ленинградской области – в частности, окрестностей Раннолово и Копорья. Постановлением были установлены объемы горнопроходческих и буровых работ, а также задания по объемам запасов. В частности, для Эстонской ССР и Ленинградской области  «на месторождениях Сака, Азери, Раннолово и Копорье по категориям В+С — не менее I 000 т А-9, в том числе по категории В — 400 т, с содержанием металла в руде не ниже 0,03 %». С этой целью было запланировано проведение горнопроходческих и буровых работ в объеме 37 тыс. погонных метров.

На помощь наземным поисковым партиям пришли новые методы разведки, ведущую роль в которых играла авиация. С помощью специального прибора производились замеры степени ионизации воздуха и определялись, имеются ли радиоактивные участки на территориях, над которыми пролетал самолет. Испытания прибора в полевых условиях производились в районе диктионемовых сланцев в Ленинградской области и Эстонской ССР.

Новые методы позволили уже в 1945-47 гг. выявлен ряд месторождений диктионемовых сланцев на территории Эстонской ССР и Ленинградской области с содержанием в них от 0,016 до 0,03 % урана. При этом на территории Ленинградской области с конца 1945 года работали круглогодичные геологоразведочные партии. Поиски шли вдоль всей полосы диктионемовых сланцев — от Красного Села до эстонского порта Кунда. В результате при помощи бурения был изучен обширный бассейн площадью 11,2 тыс. кв. км, на территории которого было выявлено 14 месторождений бедных урановых руд.

По итогам изучения территории были сделаны выводы о благоприятных горнотехнических условиях эксплуатации месторождений, поскольку добыча урановых руд могла вестись в комплексе с фосфоритами карьерами и подземными выработками.  Учеными была разработана и впоследствии неоднократно совершенствовалась  технологическая схема получения качественного уранового концентрата. Несколько позже, в 1961–1963 гг. по заданию Минсредмаша в Прибалтийском бассейне диктионемовых сланцев были проведены ревизионно-поисковые исследования с целью выделения площадей для разведки крупных запасов с содержанием урана не ниже 0,05%. В результате работ были выявлены площади, где содержание урана в обогащенной части пласта значительно превышало ранее определенные его средние содержания (участки Красносельский, Котлы, Копорье). А в 1964–1965 гг. на участках Тойла-Силламяэ-Удрия, Нарва, Котлы-Кайболово-Копорье было пройдено 247 скважин с целью выявления промышленных концентраций фосфора в пределах известных урановых месторождений, а также подсчитаны запасы фосфоритовых и урановых руд по категории С1. И кто знает, чем бы все закончилось, если бы к тому моменту не были открыты крупные месторождения урана с богатыми рудами в Чехословакии и ГДР.

Рений и другие металлы вместо урана

Изучение копорских недр не прекратилось и в новейшее время. В 2009 г. в Отделе геологии горючих полезных ископаемых Всероссийского научно-исследовательского геологического института им. А. П. Карпинского были возобновлены работы по изучению металлоносности диктионемовых сланцев в Ленинградской области, которые позволили по-новому взглянуть на их потенциал. Оказалось, что помимо урана в сланцах содержится целая группа рассеянных, цветных и благородных металлов. Особое внимание ученых привлек рений – чрезвычайно редкий металл.

В развитие указанных исследований в 2012–2014 гг. специалистами института были проведены поисковые работы на рений и сопутствующие ему металлы в диктионемовых сланцах и фосфоритах на Кайболово-Гостилицкой площади. Результаты изысканий подтвердили не только потенциальную ураноносность пород, но и содержание в них внушительного перечня прочих металлов. А, значит, недра Копорья и прилегающих местностей будут и далее находиться в фокусе внимания отечественных геологов.

 

При написании статьи были использованы следующие материалы:

Атомный проект СССР: Документы и материалы: В 3 т. / Под общ. ред. Л.Д. Рябева. — М.; Саров, 1998-2009

Кушнеренко В.К., Шустов Б.Н., Громов Ю.А., Петров Ю.В. Шестьдесят лет поисков уранового сырья на Северо-Западе России // Разведка и охрана недр: изд-во Недра. М.: 2005

В.И. Вялов, А.Х. Богомолов, В.А. Михайлов, Е.В. Семенов  Ураноносность диктионемовых сланцев Кайболово-Гостилицкой площади Прибалтийского бассейна (Ленинградская область) // Вестн. Моск. ун-та. сер. 4. Геология. 2017. № 4

Михайлов В.А., Вялов В.И., Миронов Ю.Б.,  Искюль Г.С., Лодыгин А.Н. Новые данные по ураноносности диктионемовых сланцев Прибалтийского бассейна (Кайболово-Гостилицкая Площадь, Ленинградская Область) // Разведка и охрана недр, 2015 г. № 10